— Гарри, я уже всё объяснил.
— И это было ваше объяснение? Вы подбросили меня Дурслям, чтобы я жил в чулане и работал как домашний эльф, для моего собственного блага?
— Для твоей защиты…
— От кого же мне нужна была защита, как не от этих людей, которые морили меня голодом, издевались и желали моей смерти?
— Но они твои родственники…
— А вам никогда не приходило в голову, что они могли быть причиной того, что моя палочка немногим полезнее, чем зубочистка великана? Или вы думали, что их усилия по выбиванию из меня «всей этой ерунды» каким-то образом сделают меня сильнее?
— Я думал, что они порядочные люди, и пребывание у них позволит тебе избежать всей этой известности, я боялся, что это тебя избалует…
— Я-а-а-йца гиппогрифа! Вы говорите, что боялись избаловать меня? Так почему вы ничего не делаете с Малфоем, этим «королём избалованных принцев»?
— Гарри, у Малфоя есть отец, и это он должен заниматься его воспитанием…
— А у меня, значит, отца нет, и со мной можно делать всё, что вам вздумается?!
— Мальчик мой, ты неправильно меня понял. Ну зачем тебе сдался этот значок?
— Да наплевать мне на этот дурацкий значок, хотя вы должны были отдать его мне, так как я этого заслуживал.
— Гарри, на тебе и так слишком большая ответственность за весь магический мир…
— Я даже крёстного не смог удержать заклинанием, и мне пришлось смотреть, как он падает в Арку Смерти, а вы говорите мне об ответственности за весь мир и пытаетесь доказать, что у меня есть какая-то особая сила, которая может уничтожить Волдеморта?
— Сила любви…
— Да вы спятили! Мне что, зацеловать его до смерти?
— Не передёргивай, Гарри!..
— Да если у змеемордого нет аллергии на навозные бомбы и арбалетные болты, мне остаётся разве что плюнуть ему в лицо, но это вряд ли подействует… я всё же не Снейп, чтобы плеваться ядом.
— В пророчестве сказано…
— Чёрт возьми, вы ещё пятнадцать лет назад знали, что мне придется биться с Волдемортом, и всё, чем помогли, так лишили значка старосты, чтобы избавить от лишней ответственности? Вам чертовски повезло, что у меня не осталось нечего в карманах, иначе вам пришлось бы искать другой кабинет на следующий год. И, по правде говоря, единственное, в чём мы похожи с Волдемортом, так это в том, как подло вы поступили с нами обоими! А теперь откройте дверь, директор. Я ухожу.
*
— Ты уверена, что тебе не нужна помощь в поиске вещей? — снова спросил Гарри.
Луна покачала головой и продолжала отрешённо улыбаться.
— Нет, они вернутся. Так всегда бывает. Я только съем ещё немного пудинга.
— Послушай, — сказал он, — Если твои соседи делают так каждый год, то почему бы нам в следующий раз не наполнить твой сундук каким-нибудь хламом, который тебе больше не нужен, а действительно ценные вещи положить в другое место? А ещё лучше, давай в начале следующего года мы положим в сундук несколько сюрпризов, которые отвадят всех от твоих вещей раз и навсегда. Можно заминировать навозными бомбами или ещё чем покруче.
Блондинка была искренне удивлена инициативой Гарри, но её улыбка стала шире и потеряла свою обычную безразличность.
— Звучит забавно, — сказала она.
— Так и есть, — напирал Гарри, начиная улыбаться от того, что смог развеселить подругу. — А если это не сработает, мы ещё что-нибудь придумаем.
— Спасибо, Гарри. Мне стало намного лучше.
— Был рад помочь тебе, Луна. Был рад помочь.
*
Гарри распихал ещё несколько специальных навозных бомб по карманам оглушённых Малфоя, Крэбба и Гойла, которых аккуратно разложили на багажных полках. Эти идиоты пытались проклясть Поттера прямо на глазах его друзей, и теперь больше походили на слизняков, кем, собственно, и являлись.
Бомбы были с таймером, и Гарри настроил их таким образом, чтобы они взорвались ровно через пять минут после прибытия поезда на Кингс-Кросс. Нерасторопным студентам, конечно, не повезёт, но зато этим мерзавцам и их родственникам будет не до смеху.
Друзья ждали его в одном из купе соседнего вагона, все они были живы и здоровы. Никто не говорил с ним о том, что произошло в Министерстве, или о том, как изменится их жизнь с возвращением Волдеморта, но Гарри знал, что ему придётся рассказать о пророчестве, как минимум Рону и Гермионе. Он знал, что испортит им летние каникулы этой информацией, но иногда лучше не оставаться в неведении.
Гермиона рекомендовала Гарри искать во всём позитив, и он решил воспользоваться её советом. «Эх, если и есть хоть что-нибудь хорошее в смерти Сириуса, — с грустью подумал Гарри, вытирая руки об одежду Малфоя, — так это то, что он умер с улыбкой. Не могу представить, чтобы он хотел для себя чего-то иного».
С этой мыслью Гарри вернулся к друзьям, его настроение было значительно лучше, чем несколько минут назад.
========== Год шестой. Гарри Поттер и Поц-полукровка ==========
Поттер встал точно по будильнику. Нежиться в постели было некогда, через пятнадцать минут должен был прибыть Дамблдор.
Гарри уже сложил свой скарб в магически расширенный сундук, и в доме номер четыре по Тисовой улице не осталось никаких свидетельств того, что у Дурслей есть племянник. Была б воля Поттера, он и дома бы не оставил, но такой вандализм был пока преждевременным… Защита матери в этом году уберегла имущество Дурслей, но в следующий раз страховочку Вернону лучше продлить заранее.
В своём письме директор указал, что аппарирует за Гарри ровно в одиннадцать, и, хотя встреча предстояла неприятная, Поттер всё равно надеялся, что тот прибудет вовремя, не желая задерживаться у тётки ни минутой дольше необходимого. Главное, чтобы директор не лез со своими душеспасительными беседами, что было весьма вероятно, если вспомнить, на чём они распрощались в конце прошлого учебного года.
Гарри был оптимистом и надеялся на лучшее, но жизнь приучила его ловить бутерброд прежде, чем тот шмякнется маслом вниз, поэтому парочка подходящих розыгрышей от Зонко была уже наготове.
*
— Кричер, заткнись! — приказал Поттер.
На мгновение ему показалось, что Кричер сейчас задохнётся. Домовик схватился за горло, глаза у него выпучились, губы неистово зашевелились. Несколько секунд он судорожно хватал ртом воздух, потом повалился ничком на ковёр и принялся колотить по полу руками и ногами в исступлённой, но абсолютно беззвучной истерике. Тётя Петуния тихонько вскрикнула и прикрыла рот рукой.
— Что ж, это всё упрощает, — жизнерадостно проговорил Дамблдор. — Похоже, Сириус знал, что делал. Ты — полноправный владелец дома номер двенадцать на площади Гриммо, а также Кричера.
— И что, я теперь должен всё время держать его при себе? — спросил Гарри в ужасе, глядя, как Кричер бьётся в конвульсиях.
— Да нет, — ответил Дамблдор. — Если позволишь дать тебе совет, то можно было бы отправить его в Хогвартс, пусть работает на кухне. Тогда другие домовые эльфы смогут за ним присматривать.
Гарри несколько мгновений молча сидел, думая о грязном подлом эльфе и его роли в гибели Сириуса.
— Нет, это не вариант, — сказал он. — Кричер, немедленно прекрати эту истерику.
Угрюмый эльф перестал метаться и недовольно поднялся на ноги. Когда он посмотрел на своего нового хозяина, в его глазах разгорелась чистая ненависть. Но Гарри было до Люмоса: на него всю жизнь смотрели таким взглядом, причём эти люди в данный момент находились с ним в этой комнате.
— Мне нужно спрятать тебя в надёжном и безопасном месте, — начал вслух рассуждать Гарри, — где никто из людей Волдеморта не сможет добраться до тебя, и где ты не сможешь получить никакой секретной информации для передачи на сторону… поэтому Хогвартс и штаб-квартира сразу отпадают… Но, к счастью, — вдохновенно продолжил он, — у меня есть одно такое место. О, ты должен благодарить судьбу, Кричер, потому что у тебя теперь будет новая семья, которой ты должен будешь служить, по крайней мере, некоторое время. И тебе придётся много работать, чтобы угодить им, но я уверен, что вы идеально подходите друг другу. Я даже могу поручится, что у тебя будет свой собственный чулан! Разве это не здорово?