— Есть вещи и похуже смерти, — сказал он, поигрывая в руках медальоном, который они отобрали у Амбридж.
— Что? — спросил Рон. — Что ты сказал?
— Это Дамблдор втирал Тёмному Лорду: есть вещи пострашнее смерти, — пояснил Гарри. — Гермиона, насколько ты хороша в трансфигурации живых существ? Ты же ходила на занятия в прошлом году?
— Да, конечно, — сказала она нерешительно. — Но мы дошли только до изменения цвета волос, ничего продвинутого не было, поэтому я знаю только в теории…
— Как думаешь, ты сможешь превратить её в животное, как Моуди сделал с Малфоем?
Рон хмыкнул, и даже Гермиона улыбнулась.
— Думаю, что я справлюсь, — сказала она. — Может, не с первой попытки, но у меня получится. Нужно ли мне спрашивать, в кого её превращать?
— Разве это не очевидно, — ответил Гарри. — Недалеко от дома Дурслей есть довольно красивый и уединённый пруд. И, чёрт возьми, я даже поговорю с местными змеями, чтобы эта жаба даже не пыталась оттуда сбежать.
Связанную Амбридж на полу начало потряхивать ещё сильнее.
*
— Нам срочно нужно уходить отсюда, — неожиданно заявила Гермиона и начала запихивать в свою безразмерную сумочку всё, что только попадалось ей под руку. — На Гриммо больше не безопасно, надо сваливать, и как можно скорее.
— Что? Почему? — спросил Гарри.
— Снейп, — немногословно ответила она, кивая в сторону «Пророка», где на первой полосе была опубликована статья об изменениях в кадровом составе Хогвартса.
Она уже смела всё со стола и даже стала коситься в сторону подставки для зонтиков в форме ноги тролля.
— Я ничего не понимаю. Разве Моуди не проклял Снейпа, чтобы тот не смог выдать секрет этого места? — спросил Рон.
— Да, но теперь Снейп стал директором школы. Как думаешь, сколько времени ему понадобится на то, чтобы пожиратели выпытали местонахождение штаб-квартиры из кого-то другого? — задала она риторический вопрос, вытряхивая столовые приборы.
— Если ты имеешь в виду Макгонагалл или кого-то ещё, — фыркнул Рон. — то у них нет ни малейшего шанса.
— Джинни, — сказал Гарри, и его сердце сжалось. — Они могут попробовать допросить её.
Лицо Рона побледнело.
— Нужно только обязательно послать кому-нибудь записку о том, что нас здесь больше нет, — сказал Гарри. — Тогда эта информация потеряет свою ценность, и никто из наших не станет упираться до последнего, пытаясь её утаить.
— Мы можем попросить Кричера передать всё Ремусу, — сказала Гермиона, не прекращая собираться.
— А куда мы пойдём? — спросил Рон.
— Я думала уйти в лес, где проходил Чемпионат мира по квиддичу. Это довольно уединённое место, где можно легко скрыться. У меня есть палатка, и мы сможем разбить лагерь.
— Хорошая идея, Гермиона, — сказал Гарри, — но почему бы нам не пойти дальше и не разбить палатку на маггловской площадке для кемпинга? Там будет значительно удобнее.
Гарри всегда боялся, что идиотизм волшебников заразен и может поражать умы даже лучших представителей магглорождённых.
*
— Ну конечно! Это всё из-за крестража, — сказала Гермиона. — Тебе не кажется, что он овладел тобой?
Гарри хмыкнул и снял медальон с шеи:
— А так и вправду легче.
Гарри почувствовал необычайную свободу и лёгкость, едва медальон отделился от кожи. До этой секунды он даже не замечал, что весь покрыт потом, что какая-то тяжесть давит ему на живот.
— Может быть, нам стоит носить его по очереди, — сочувственно предложил Рон, который на всю жизнь запомнил ту историю с Джинни. — Ну, знаешь, чтобы распределить нагрузку, и чтобы он не овладел никем из нас.
— Нет, — сказал Гарри, развязывая мешочек, который подарил ему Хагрид. Я положу его сюда, и если он всё ещё будет воздействовать на меня через эту толстую ишачью кожу, мы забросим его на дно сумочки Гермионы — пусть он там подставкой для зонтиков овладевает.
*
— У нас заканчивается еда, — уныло затянул Рон, когда они сидели в палатке и доедали остатки подгоревшего ужина.
Их маггловская наличность уже почти иссякла, и они не могли безопасно обменять галлеоны на фунты, а припасов, взятых с площади Гриммо в момент их бегства, хватило только на несколько первых недель.
Гарри хорошо знал, что такое настоящий голод, так как Дурсли подолгу оставляли его без еды. Он сделает всё возможное, чтобы его друзья никогда не испытывали таких лишений.
— Мама может создать хорошую еду прямо из воздуха, — задумчиво продолжал Рон.
— Невозможно создать еду из ничего! — огрызнулась Гермиона, пребывая в довольно раздраженном настроении. Это был ее черёд готовить, и она восприняла слова друга, как критику своих кулинарных способностей. — Можно призвать её, если знаешь, где она находится, преобразовать или увеличить количество…
— Что?— перебил её Гарри. — Что ты сказала?
— Я сказала, что нельзя создать еду из воздуха.
— Нет, после этого. Ты говорила что-то об увеличении количества?
— Я сказала, что можно увеличить количество той еды, которая уже есть в наличии… Ах, да! Конечно! — воскликнула она, выглядя немного смущенной. — Энгоргио! — тут же попробовала она заклинание, размахивая палочкой над яблоком.
Плод послушно раздулся в три раза относительно своего прежнего размера.
— Вот так-то лучше, — сказал Рон, отодвигая остатки своей скудной трапезы, чтобы схватить огромное яблоко.
— Сколько раз мы можем накладывать это заклинание на имеющуюся у нас еду? — спросил Гарри, наблюдая, как Рон пытается укусить гигантский фрукт.
— Не очень много, — сказала Гермиона. — Но, думаю… той еды, что у нас есть, теперь хватит, на пару месяцев.
— Хорошо, — сказал Гарри, поворачиваясь в сторону речки. — Я никогда не умел ловить рыбу, но, как мне кажется, с помощью Акцио это будет не сложней, чем отобрать крестраж у жабы.
*
— Мистер Блэк, — сказал Гарри, обращаясь к упрямому портрету. — Не стоит нас убеждать, что вы бесполезный кусок тряпки в позолоченной раме.
— Дерзкое дитя! — завопил мужчина с завязанными глазами.
— Определённо, — согласилось дитя. — И не нужно так истошно кричать. Неужели вы забыли, что мы сделали с портретом вашей внучки при сходных обстоятельствах?
Картина внезапно умолкла.
— Так-то лучше, — сказал Гарри. — Теперь к делу… У нас есть несколько вопросов к портрету Дамблдора, но ни Снейп, ни кто-либо другой не должен услышать ваш разговор. И предупреждаю сразу, лучше вам не хитрить, иначе я запечатаю вас в этом портрете и выброшу на самую отвратительную маггловскую свалку. А ещё сделаю так, что об этом узнают все портреты Хогвартса.
— Ты не посмеешь! — рявкнул портрет. — К тому же, у тебя, жалкий сквиб, не хватит сил воплотить свои угрозы. — подленько улыбаясь добавил Финеас.
— У меня хватит! — припечатала Гермиона.
Мужчина на портрете даже побледнел.
*
— Поттер? — прошипела Батильда Бэгшот очень тихим голосом.
Гарри даже не успел открыть рот, как позади него вдруг прозвучало заклятье и красный луч ступефая ударил в женщину. Когда Батильда захотела увести Поттера для приватного разговора, Гермиона последовала за ними под плащом-невидимкой и всё время была у Гарри за спиной, чтобы контролировать ситуацию.
Вместо того, чтобы рухнуть на пол, тело Батильды чуть ли не взорвалось, и на её месте появилась огромная змея. Нагайна сердито зашипела и бросилась на Поттера, вонзив свои клыки ему в руку, от чего тот охнул и выронил арбалет. Гарри попытался вырваться, но змея слишком сильно вцепилась в него зубами.
Где-то на задворках сознания он ощутил волну чужой радости и понял, что Волдеморт уже в пути.
Гермиона выкрикнула ещё одно заклятье, попав в одно из массивных колец. Кровь хлынула из раны, и змея рефлекторно открыла пасть, невольно выпуская свою жертву. Поттер сразу же схватил змею чуть ниже головы, чтобы она не могла его больше укусить, и закричал: