А чтобы мы здесь не потерялись — язык учить только начали — прикрепили к нам пожилых американских евреек — волонтёров, они стали нам пояснять, как пользоваться рефрижерейтор-фризер и вошин, драйер машинами, туалетом и туалетной бумагой, для чего в магазинах карты-коляски, как брать товары, платить за это и так далее. По первости ходили с нами в разные лавки, показывали что и где покупать и как размещать это в рефрижерэйтор. Мы благодарили и, не желая их обижать, делали вид, что непременно пропали бы без них. Некоторые из нас фыркали — за дикарей держат, что ли! Помолчали бы лучше — продуктов на окошках и нужников в садиках мне видеть здесь не приходилось — мы с женой потом почти всю Америку изъездили вдоль и поперёк.
Поначалу мы пользовались автобусом — ездили из дома в Джуйку на уроки языка, автобусы ходили точно по расписанию, но не часто — нас ознакомили с этим и мы старались не опоздать. Со временем, перемещения по городу на автобусах стало нас раздражать, на такси тратиться не было возможности — мы стали думать о машине. Женюшка из Нью-Йорка и Юра с Люсей и Лизочкой из Род Айленда, куда они прибыли из СССР соответственно, приобрели юзед вэн — бывший в употреблении небольшой автобусик на 10–12 человек — и приехали в Денвер незадолго до нашего приезда.
Женя, Люся и Мелечка — мои дети, а Лизочка — внучка. Они купили здесь пару подержанных легковушек и одну из них дали мне потренироваться, чтобы сдать на права, получить драйвер лайсенс — водительские права, очень важный документ. Здесь паспорт получают только для поездки за границу, а драйвер лайсенс — это как наш паспорт, на нём есть цветное фото, указан рост, вес, цвет глаз, пол и день рождения, а так же адрес.
На экзамене я сделал ошибку — вместо «нужно» написал «надо». По нашему эти два слова имеют практически одинаковое зачение, у них «нужно — маст» значит «обязательно!», а «надо — оут ту» значит «хорошо-бы». Экзамен был сдан и теперь надо было сдать тест на езду. Тут-то я чувствовал себя уверенно, выехал на Бродвей, еду, инспектор говорит «всё, поворачивай». Приехал на стоянку, инспектор сказал «придётся приехать ещё — вы не соблюдали разметку»… За экзамен и за тест каждый раз надо платить. Но лайсенс этот я получил, а за мной и девчонки направились за правами. Кстати о машинах, без колёс на приличную работу не надейся, надо искать работу и покупать автомобили…..
Прибежала Мелечка из школы — она пошла в последний класс для того, чтобы научиться языку аборигенов — и хохочет, это же не 12-й а 5-й класс! А Джек Лондон и Фолкнер, Стэйнбек и Марк Твен лопнули бы от смеха, услышав, как они говорят, да они и не знают этих имён даже! Лет 10 спустя, я уже стал ресторатором, вижу, за столиком, девушка почти плачет, еда не тронута. Подошёл, спросил что за проблема, может не вкусно? Нет, отвечает со слезой в голосе, мне надоэссэй — изложение — написать о творчестве Марка Твена — а я никогда раньше этого имени не слышала. Я спросил, а она удивилась, не знала, что это он Тома Сойера написал… 3-й курс Гуманитарного факультета Болдерского Университета. Не мудрено, что Бушу младшему было невдомёк, где этот Афганистан. Женя и Люся стали студентами, Мелечка тоже поступила в Университет, побыла там полтора года, узнала про обмен студентов и собралась в Париж, в Сорбонну, а Женюшка не захотел — то ли родителей не хотел оставлять, то ли забоялся, чужая душа — потёмки, но по-мне так зря.
Апрель 80-го, Еврейская пасха — пасовер. Учитель из школы, где учится Меля, пригласил нас на сейдэр — праздничный вечер первого дня пейсаха. Свечи зажжены, сидим за столом, слушаем, как читают молитвы — на непонятном наречии — всё по порядку, по старинным правилам, объясняют, что за еда на столе, что означает каждый предмет и вот, наконец, торжественное завершение трапезы, все встают и я, дундук, вскочил и, не знаю почему, видно чёрт подтолкнул, наложил на себя крестное знамение. Гробовое молчание хоть и длилось недолго, но больше нас на еврейские праздники не приглашали. В главную синагогу, на другие религиозные встречи, не приходить было нельзя — мы же эмигранты, евреи из СССР.