Спустя несколько минут Кинский встретился на платформе станции с Рыжим и Ликой, с триумфом поставив перед ними свой трофей – канистру, полную питьевой воды. Локомотив недолго стоял на путях, – издав длинный сердитый гудок, он снова тронулся с места. Как ни странно, ни один шатун не попытался сойти на станции с наименованием «Крепость», о чём гласила громоздкая вывеска на фасаде заброшенного кирпичного строения. Возможно, когда-то оно носило другое название, но было переименовано некоторое время тому назад, скорее всего, теми людьми, которые хотели заявить о существовании неприступной цитадели, возможно, находившейся где-то неподалёку.
Беззаботно усевшись на скамейке, стоявшей на платформе станции, Рыжий, Лика и Кинский с наслаждением утоляли жажду, погрузившись на какое-то время в удивительное блаженное состояние, которое можно было сравнить лишь с абсолютным счастьем, конечно, если бы кто-то из них знал, что это такое. Кинский выразительно рассказывал о том, как проник в локомотив, едва не попав в лапы зомбаря по имени Никитка, «сторожившего» дизельное помещение, и как сцепился с чокнутым механиком в смертельной схватке. Рыжий только посмеивался, а Лика слушала, раскрыв рот от удивления и ужаса, но никто не усомнился в том, что всё это правда, тем более, что в пользу этого говорили заметные ссадины на лице рассказчика.
– Как бы там ни было, с механиками я больше не связываюсь, – подытожил Кинский, хитро щурясь. – Да, это был амбал ещё тот, под два метра ростом… Как такие только в кабину влезают?!
Здание станции оказалось ещё более опустошённым и разграбленным, чем предыдущий полустанок, но им пригодились пустые пластиковые бутылки, разбросанные повсюду, в которые они разлили воду из тяжёлой канистры, поделив их между собой. После этого можно было продолжить путь. От станции вела песчаная дорога, которая, петляя подобно змее, скрывалась за грядой высоких зелёных, поросших осокой, холмов. Вероятно, за ними и находилась крепость Кербер, упорно ускользавшая от посторонних глаз, словно бдительно охраняя свои неведомые тайны. Неоспоримым было одно – их долгое путешествие ещё не закончилось и, возможно, бесстрашным путникам ещё предстоит столкнуться с чем-то пугающим, опасным и жутким, пока извилистая дорога через безмолвные крутые холмы не приведёт их к заветной цели.
Три топора
Параграф 18. Незначительные изменения правил и законов.
Некоторые особенности Армагеддона и, в общем, нового социального уклада внесли свои коррективы во многие сферы деятельности и быта обычных людей. Неумолимо менялся облик городов, их инфраструктуры и системы сообщений. Во избежание хаоса временное правительство было вынуждено изменить и правила дорожного движения. В связи с тем, что зомби практически игнорировали большинство дорожных знаков и разметку, но зато проявляли большой интерес к красному сигналу светофоров, было решено использовать на всех светофорах свет исключительно красных ламп. Обычно, зомби охотно и массово переходили дорогу лишь на красный свет, скапливаясь вокруг светофора толпами, словно вокруг магнита. Этот нездоровый интерес инфицированных позволил сотрудникам дорожных служб, органов правопорядка и военным, а также и простым сочувствующим гражданам, использовать средства передвижения на благо своих родных городов и их инфраструктуры, делая дорожную разметку из бренных останков размазанных по асфальту шатунов.
Прежде, чем сжечь собственный дом, покинув ставшее столь холодным и чужим, жилище навсегда, Лембоев проявил свои незаурядные инженерные и слесарные способности, чтобы превратить внедорожник Эрнста в настоящий бронетранспортёр. После самого скрупулёзного техосмотра машины, на все окна, кроме переднего, были поставлены специально сконструированные защитные заслонки, подварен повреждённый кенгурин и залит полный бак бензина. После всех подготовительных работ, собранный Сильваном эластипед вместе с питьевой водой и съестными припасами занял почётное место в багажнике.
Лембоев, скрепя сердце, облил стены дома остатками бензина, чиркнул спичкой и поджёг. В считанные минуты постройку объяло пламя, быстро разгоревшись в гигантский костёр. Изношенный грузовичок, которому предпочли более новый и быстроходный внедорожник, остался стоять во дворе. Сильван снял с его приборной доски фотографию жены, прихватил с собой ружьё с патронташем, топор и запрыгнул в машину, где ждал его Эрнст. Тот сочувственно посмотрел на погружённого в себя Лембоева, но промолчал.