Такого подарка от судьбы Антон не ожидал.
Захлопнув боковую дверь, закрывавшуюся вручную, Кинский некоторое время наслаждался своим новым успехом. Он решил не торопиться и не сразу угонять машину-давилку. Он же не беспредельщик и не мародёр, и если её хозяева ненадолго отошли, он даст им шанс вернуться и, возможно, они поладят. По любому, с ним надёжный «калаш», который всегда сможет помочь ему при переговорах. Он не стал давить на клаксон опять-таки из соображений безопасности, чтобы не привлекать шатунов.
Антон уселся на диван, достал из минибара бутылку бренди со стаканом, надетым на горлышко, плеснул в него немного горячительного и продегустировал. Бренди оказался вполне приятным на вкус.
Ещё раз окинув придирчивым взглядом внутреннее убранство зомби-кара, Кинский заметил стоявший вдоль правой стены длинный деревянный ящик шириной около полуметра и длиной метра два. Ящик был заколочен сверху досками, на нём не было надписей, и Антон решил, что, скорее всего, он служит чем-то вроде закрытого бокса для гранат или какого-то другого мощного оружия, доступ к которому был специально ограничен.
Допив бренди из стакана и поняв, что ждать дальше бесполезно, Кинский с довольной улыбкой уселся на водительское кресло, положив перед собой на приборную панель автомат, и повернул ключ в замке. Машина нехотя завелась, и Кинский был готов кричать от счастья, как вдруг расслышал какой-то механический лязг и почувствовал, как что-то защёлкнулось на его правой ступне, которой он слегка надавил на газ. Дикая боль пронзила ногу, и Кинский стиснул зубы, чтобы не взвыть. Антон разглядел коварно установленный кем-то большой звериный капкан, прикрученный к педали, в который его и угораздило угодить. Он попытался дотянуться рукой до ноги, нащупал корпус капкана, но как ни пытался, не смог его раскрыть. Капкан оказался с секретом, усиленный каким-то тросом, который сжимал дуги, в то время как Кинский изо всех сил пытался вырвать из них ногу. Он взмок от пота и хотел уже звать на помощь, несмотря на то, что тем самым можно было привлечь внимание шатунов, когда обратил внимание на небольшой бумажный конверт, приклеенный серой клейкой лентой к клаксону на рулевом колесе. На нём была надпись: «Открой меня».
– Шутишь?!… – в ярости прошипел Антон, однако схватился за конверт, как за спасительную соломинку, ведь в нём мог быть ответ на все малоприятные вопросы.
В конверте оказалась допотопная магнитофонная кассета, на которой было написано: «Включи меня».
Корчась от боли в ноге, Кинский торопливо вставил кассету в магнитолу и услышал в динамиках громкий, твёрдый мужской голос:
– Здравствуй, друг! Если ты слышишь меня, значит, всё в порядке, всё, как было запланировано. Не удивляйся и постарайся воспринять мелкие неудобства с достоинством. Не знаю, кто сейчас за рулём этой замечательной машины, но поверь, что в её создание вложили немало труда и мастерства. Конструировать её мне помогал мой любимый сын, и мы собирались вместе с ним бороздить на ней дороги, превращая орды зомби в пыль. Наверно, ты уже смог оценить машину и снаружи, и внутри. Уверяю, всё сделано добротно: и метельник, и внутренний интерьер. В капоте тоже полный порядок. В салоне хранится большой запас топлива, холодного и огнестрельного оружия. В багажном отделении достаточно съестных припасов и воды. И поверь, это было собрано не для случайных гостей. Просто случилась одна большая неприятность. В самом конце нашей работы с моим сыном случилась беда – врождённая болезнь дала о себе знать, и он тихо скончался у меня на руках… – голос, записанный на плёнку, со скорбью ненадолго умолк, затем продолжил:
– Любезный друг, ты знаешь, в какое время мы живём. Воздух чем-то заражён, и мёртвые стали оживать, будто воскреснув. Они заражают этой пакостью живых, и те становятся очень агрессивными зомби. Мой несчастный сын умер своей смертью, но я знаю, что пройдёт совсем немного времени, когда он восстанет из своей могилы. И мне бы хотелось в этот страшный час сделать ему подарок. Однажды он вырвется из своей гробницы и поймёт, что не один. И мой мальчик – в своей машине, которую он создавал своими руками, и его отец не забыл о нём. Что до меня… то машина мне одному не нужна. Неправильно, если первыми уходят дети, а мне, видимо, придётся уйти после сына, как это ни ужасно!.. – Голос на плёнке оборвался и в динамики оглушительным мощным потоком хлынула органная музыка.
Однако даже громкая запись виртуозной и величественной Токкаты и фуги ре минор, BWV 565 Баха не помешала Кинскому различить донёсшийся позади подозрительный треск. Он вывернул голову, насколько это ему позволяла его нелепая поза пленника, и увидел, как кто-то выколачивает изнутри верхние доски из длинного ящика, стоявшего вдоль стены. Чьи-то худые бледные руки проделали большую брешь в верхней крышке, за ними появилась голова, и вскоре всё тело выбралось наружу из этого подобия гроба.