Бандит в косухе поднял дуло своего карабина, следя за выражением лица одного из своих шефов. Молчаливый Хильштейн в сером костюме смотрел куда-то в сторону, задумчиво дымя своей сигарой, видимо, предоставив полное право решать судьбу пленников своему более разговорчивому брату. Последний уже знал, что отдаст приказ расстрелять их после того, как все мародёры с добычей соберутся вокруг, чтобы лишний раз продемонстрировать свою безжалостность, напомнив об этом подчинённым, ну и, конечно, произвести казнь чужими руками, дабы не замарать в крови своих. Хильштейн в жёлтом был красноречивее своего брата, но в особенно щепетильные моменты предпочитал оставаться в стороне, в то время как его молчаливый брат-курильщик не брезговал принимать личное участие и в кровавых разборках. Однако группа бандитов, занимавшихся осмотром фургона, замешкалась, и Хильштейн повременил с приказом открыть огонь по пленным.
В этот момент со стороны ущелья донесся какой-то гул, и на дороге в мареве возникли очертания огромного чудовища на колёсах, несущегося на полной скорости прямо на них. Машина, приближавшаяся в клубах пыли и дыма, казалось, не собиралась останавливаться. Видимо, её водитель, то ли слепой, то ли безумец, то ли безбашенный храбрец, настроенный как нельзя более решительно, давил на газ со всех сил.
Бандиты, копавшиеся в салоне фургона, не успели из него выбраться, когда зомби-кар на предельной скорости снёс его со своего пути, подмяв под себя заодно и несколько легковых машин мародёров, включая «Хаммер» Хильштейнов, и лишь после этого остановился, заметно укоротив свой тормозной путь грудой из опрокинутых автомобилей, превратившихся в металлолом.
Зомби-кар чудом не зацепил братьев, застывших в оцепенении, но поднявшейся суматохой воспользовались пленники. Вязов и Панк навалились на застывшего в ступоре бородача в косухе и, отобрав у него карабин, надолго вывели его из строя ударом приклада по косматой голове. Водитель зомби-кара, которого не было видно за лобовым стеклом, забранным решеткой, несколькими короткими очередями из автомата через бойницы своей огромной машины, нейтрализовал оставшихся бандитов.
Стаменов взирал на помятый кузов фургона с выбитыми стёклами с выражением растерянности и глубокой скорби на лице – под грудой искорёженного металла были похоронены результаты его долгих научных изысканий, смертельно опасного риска и большие надежды на светлое будущее человечества. В этот момент любые другие эмоции ушли для него на второй план. Казалось, его даже не удивило появление из двери зомби-кара человека с автоматом, который, прихрамывая, направился к братьям Хильштейнам. Оба они к тому времени стояли под прицелом их бывших пленников, в шоке созерцая «убитый», лишённый передних колёс «Хаммер».
– Вот так встреча! – воскликнул Кинский при виде Вязова и Панка. – Вам повезло, парни. Мародёры не оставляют в живых своих жертв.
Его взгляд упал на скрюченное тело Белого, который был ещё в сознании, хотя, конечно, мало понимал, что происходит. Их взгляды пересеклись, и белый клоун что-то прошипел, протянув к нему руку с окровавленными пальцами, очевидно, в злобе, из последних сил сжав её в кулак. После этого, глаза клоуна закатились, и он обмяк на земле.
Кинский указал на тело клоуна, вопросительно взглянув на спасённых, но ничего не сказал. Его вниманием завладели братья Хильштейны. Курильщик машинально достал из внутреннего кармана пиджака вторую сигару, поскольку первую сдуло вихрем, поднявшимся от разогнавшегося под сто двадцать километров в час зомби-кара, и снова закурил, не спуская глаз с Антона.
Второй в изумлении проговорил:
– Это же Кинский!
– Точно, – согласился курильщик и добавил как можно сдержаннее:
– Ты что творишь, Антон?
– Скажем так, мне нравится творить благородные дела, – ответил Кинский. – А вот что творите вы?
– Занимаемся своим делом, то что у нас получается лучше всего. А что нам делать остаётся? Нашу главную «дойную корову», Кувалду Молича похитили и увезли в Кербер. Теперь мы можем зарабатывать лишь банальными налётами, вернулись к занятию молодости, можно сказать. А ты, значит, теперь решил записаться в робин-гуды? Замаливаешь грехи на старости лет?
– Нам всем надо стараться меняться к лучшему, – ответил Антон. – Хотя в чём я виноват? В том, что проучил кое-кого из ваших лучших киллеров и надавал оплеух нескольким зарвавшимся «шестёркам»? Надеюсь, что до них дошло, они встали на путь благочестия и покинули ваш клан. Я знаю, что я хороший ликвидатор зомбаков, и мне по нраву все, кто на стороне живых, а не мёртвых. А вы, братцы, лишь увеличиваете число зомби, вместо того чтобы их сокращать. Вот с вами мне точно не по пути… Вижу, что вы успели грохнуть Белого. Мне он и раньше не особо нравился, но скоро он воскреснет, и появится новая проблема, не так ли?