Ровно месяц назад мне позвонил мой дедушка. Я уже вернулась домой из университета, и собиралась ужинать, как наш веселый разговор с кухаркой миссис Фрейзер перебил телефонный звонок. Номер звонившего не определился, и я ответила после проигрыша пары рингтонов- так я делала всегда – если это важный звонок, звонивший или долго будет ждать ответа, или тут- же перезвонит. Этот долго держал трубку, и мне пришлось ответить.
- Нэйра? – этим именем меня никто никогда не называл. Родители, скорее из уважения к духу предков мамы, дали мне такое имя. Оно значилось в моем свидетельстве о рождении, а после и в паспорте, но услышала я его в тот раз практически впервые, и даже сразу хотела сказать, что на том проводе ошиблись номером. - Нэйра, это твой дед – Майкл, - вот он не хотел использовать свое индейское имя, хотя оно у моего деда было – как ни крути, а он заместитель вождя племени – его кузен и бизнес партнер.
- А… - промычала я. От неожиданности из головы повылетали все слова и словосочетания. Но я смогла взять себя в руки, и продолжить: - Добрый вечер.
- Ну, для кого-то он не очень добрый, - дед кашлянул. Его голос был, на удивление, очень молодым, низким и чистым – таким только в соборах петь. – Не буду ходить вокруг да около. Этот номер мне дала Сара. Мерзкая девчонка не говорила никому, что вы общаетесь, - я замерла, и слушала, что говорит мой родной дедушка. – Но, когда я пригрозил ей, что выгоню из семьи – сдалась. Кхм, - он замолчал, но не на долго. – Знаешь, зачем я тебе звоню?
- Нет, - мне хотелось казать, что я хотела бы услышать от него добрые слова, что он хочет меня увидеть и давно забыл о том скандале, что предшествовал изгнанию моей мамы, но решила промолчать. Что-то мне говорило о том, что лучше не портить себе жизнь.
- Откуда тебе знать? – язвительно сказал дед. – Ты же живешь, как королева, и вообще даже не стремишься узнать, как живут твои родственники, есть ли у них деньги, еда. Как там в резервации вообще жизнь.
- Но вы… - он не дал мне объяснить причину того, почему я не интересуюсь их жизнью, но он не дал мне даже рта раскрыть:
- Значит так, - дедушка стал еще холодней. – Мы обнаружили месторождение сланцевого газа, и для разработки нам нужны деньги. Для нас это огромная сумма, а для тебя чистые копейки.
Когда дед озвучил то, сколько ему нужно, я чуть было не упала. Это было почти две трети от моего наследства. Того самого, что лежал в трасте, и получить который я смогу не раньше моего двадцати трехлетия. Я ахнула, а дед заверил меня, что это еще не так дорого, и другая фирма может потребовать еще больше.
- Но у меня нет таких денег, - попыталась объяснить я. – Я еще не вступила в наследство.
- У тебя они есть, - ответил дед. – Захочешь, чтобы тебя приняли в семью – деньги найдешь, - с этими словами он положил трубку, а у меня начались бессонные ночи и скандалы с Джи-Джи.
Мне хотелось угодить деду, стать нужной для него, полезной. Мама тоже пыталась помогать – мне рассказывал папа, но дедушка не хотел принимать даже деньги в фонд резервации. « Он гордец, - сказал папа как-то. – Только когда его яйца прижмут, он вспомнит, что у него есть родня вне его племени». И вот теперь это время настало, и я, понимая умом, что меня используют, сердцем не хочу это принимать, и лечу с надеждой уговорить Клариссу отдать мне трастовый фонд чуть раньше… На доброе дело..
Не забываем про лайки и комментарии - они мотивируют и меня и того, кто шепчет мне на ухо тексты))))
2
Привилегии первого класса не заканчиваются при посадке и в самом салоне. При выходе нас ждал отдельный микроавтобус, на котором мы быстро домчались в зал ожидания, где точно так же быстро прошли и регистрацию, и паспортный контроль. Сотрудники голландского аэропорта всегда отличались своей оперативностью и точностью. Только в этот раз молодой парень, проверяющий мой паспорт и ставящий там очередной штамп, изо всех сил старался привлечь мое внимание, улыбаясь и подмигивая. Он не знал, что и без всех этих ухищрений я обратила на него внимание. Не каждый день встретишь настоящего Аполлона в человеческой ипостаси. Он был очень высок, широкоплеч, так, что ткань пиджака была натянута, как кожа на барабане. Но он не выглядел гигантом, скорее парень был изящен, и если бы он не строил мне глазки, я бы подумала, что он гей – настолько он был аккуратен и манерен. Волосы парня доходили до плеч, и обрамляли его лицо золотистыми локонами, а при улыбке на его щеках играли ямочки. Если бы Рембрант был жив, он бы захотел заполучить парня себе в модели.