— Ладно. Поехали домой, — произнесла, устало запрокидывая голову и закрывая глаза.
— Слушай, а покажи фотку.
Я достала телефон. Самой было интересно, как она получилась. Вот только, когда мы с Моной посмотрели на снимок, обе громко выругались. Вообще хотелось схватиться за волосы и громко завыть.
Фотография совершенно не получилась. Оказалось, что я сняла край своего плеча и песок.
Меня трясти начало. От злости и чертового понимания, что все впустую. План, который пошел не так, как нужно, теперь вообще был провален.
Когда мы вернулись домой, девчонки все еще убирали и остро встал вопрос мести для сестринства Кэли. Мы с Моной были уставшими, вымотанными и злыми. Особенно это касалось меня, но закрывать глаза на эту выходку Кэли я не собиралась. Следовало отомстить хотя бы за разбитые стекла.
В итоге, мы поздно ночью пробрались к дому сестринства этой суки. Он почти пустовал. Судя по всему, Кэли с остальными бетами тоже присутствовала на пляжной вечеринке.
И вот некоторое время мы с девчонками сидели в кустах и выжидали. А затем, выловив подходящий момент, мы с Моной и Долой, пробрались в дом. Пытаясь никому не попасться на глаза, проникли в комнату Кэли и ей в наволочку засунули те использованные презервативы, которые по приказу этой стервы, те альфы забросили в наш дом вместе с камнями.
После этого мы вернули ее постельное в изначальный вид. Чтобы она не догадалась о том, что что-то не так.
Перед тем, как покинуть комнату, я осмотрелась. Даже спальня Кэли говорила о том, что она из богатой семьи, но я в основном смотрела на фотографии, стоящи в рамках на прикроватной тумбочке. На каждой из них Кэли вместе с Картером. На одной они где-то на отдыхе.
— Пойдем, — тихо шепнула Дола и я кивнула.
Вскоре мы все так же незамеченными покинули дом, но перед этим засунули рыбу в вентиляцию.
В дом нашего сестринства мы вернулись около трех часов ночи. Настроение паршивое. До сих пор выводило понимание того, что план с фотографией провалился. Не успокаивало даже то, что мы смогли отомстить хотя бы за разбитые окна.
Да и у остальных девчонок не нашлось сил, чтобы праздновать. Все они были потрачены на уборку стекла. Из-за этого было решено просто разойтись по комнатам и хотя бы попытаться выспаться перед завтрашними лекциями.
Я тоже направилась спать, но перед поплелась в душ. Все-таки следовало смыть с себя песок и грязь.
Выходя из душевой кабинки, я даже не стала нормально вытираться. Просто обмоталась полотенцем и, прихватив свою одежду, пошла в спальню.
Войдя в свою комнату, ногой толкнула дверь. Бросила одежду в стирку и скинула с себя полотенце, после чего направилась к шкафу. Наверное, огромной ошибкой было то, что я не включила свет, так как без него толком не могла найти свою пижаму.
Еще и спотыкнулась о что-то.
Опустив взгляд, поняла, что это шлепки. Нахмурилась. Я же обувь всегда оставляю на первом этаже. Что шлепки делают в спальне?
Буквально мгновение и в голове щелкнуло. По спине скользнул тот холодок, от которого кровь застыла в жилах.
Это же были те шлепки, которые я забыла на пляже.
Кожу пронзило мурашками. Острыми. Вонзающимися в тело и сердце рухнуло куда-то вниз.
Я резко обернулась. Мысленно попыталась заверить себя в том, что все нормально. Просто я что-то не так поняла. Может, в темноте шлепки перепутала. Или еще что-то.
Вот только, когда мой взгляд коснулся кресла, я в полумраке, увидела сидящего на нем Картера.
Глава 11. Ремень
Я одеревенела и вместе с этим содрогнулась всем телом. Вообще, дикое состояние. Как разряд тока и ощущение того, что я абсолютно точно сошла с ума. Ведь Картера уж никак тут быть не может.
Но вот я несколько раз моргнула и даже качнула головой, а он все никак не исчезал.
— Что?.. Что ты тут делаешь? Как вошел? — спросила на рваном выдохе. Впиваясь взглядом в альфу. Надеясь на то, что он мне все-таки лишь померещился, но лишь в очередной раз убеждаясь в том, что это действительно Картер.
И я более чем прекрасно уловила то, что, смотря на меня, альфа опустил взгляд ниже. Сначала на грудь, затем в куда-то в район бедер. Делая это непроницаемо, без единой эмоции в глазах, но мне почему-то все равно стало не по себе.
Лишь в этом сумбуре до меня наконец-то дошло, что я вообще-то голая и я, спохватившись, рывком потянулась за полотенцем. Никогда не чувствовала себя неуклюжей, а сейчас, как на зло, чертово полотенце никак не хотело поддаваться. То норовило выпасть с рук, то к чертям ничего не прикрывало, хотя я всячески пыталась его прикладывать. Оборачивать вокруг себя.