— Отпусти. Не трогай! — я лихорадочно попыталась вырваться. Ладонь Картера не просто жгла. Она превращала меня в пепел. — Я не хотела… Не хотела! Не понимаю, что только что было…
Я несла какой-то бессвязный поток мыслей, которые больше были похожи на нелепые оправдания. Я сама себя за них ненавидела. Тому, что было нет никаких оправданий.
Картер вновь дернул на себя и, сильно сжав мой подбородок пальцами, заставил посмотреть на него.
— Добро пожаловать в мой мир, Джонс, — произнес он так, что у меня кожу закололо раскаленными иглами. Глаза у Картера были уже не такими звериными, но остатки безумия в них еще имелись. — Когда у тебя уже есть пара на всю жизнь, но ты какого-то черта хочешь другого человека и не всегда можешь это контролировать. Чувствуешь эту ненависть к себе? Ту, которая пожирает? Я живу с ней ровно с тех пор, как ты подошла ко мне на пляже.
— Что ты?.. — я не смогла нормально сформировать вопрос. Ярость Картера обжигала. Его слова вообще к чертям разбивали на части.
— Я не хочу жаждать тебя, — при этих словах, Картер сжал мое лицо настолько сильно, что я не сдержавшись от боли вскрикнула.
Альфа отпустил меня и, отводя взгляд в сторону, произнес:
— Вернись в машину.
— Нет, — я качнула головой, пытаясь выровнять дыхание. Не получалось. Морально и душевно меня разбивало на части. — Я не хочу туда возвращаться.
Картер поднял ладонь и, вплетая пальцы в волосы, сильно растрепал их.
— Я пока что побуду на улице, — произнес он, все еще не смотря на меня. — Поэтому иди в машину.
Разве у меня могло быть какие-то доверие к нему? Нет. Да и в любом случае я все равно сейчас не смогла бы вернуться во внедорожник. Ноги подкосились и я вовсе села на дорогу. Подогнула ноги к груди и обняла их. Кажется, начала плакать.
Отдаленно я чувствовала то, что Картер до сих пор стоял рядом со мной. В этих моментах было что-то до удушения болезненное. И, в итоге, альфа тоже сел на дорогу.
Ливень все еще бушевал. Создавалось ощущение, что еще сильнее, чем раньше, так, что нас буквально заливало, но мы молча сидели. Примерно метр расстояния. Спиной друг к другу.
— Что это было? — спросила, дрожащим голосом. Взяв капюшон толстовки Картера, я набросила его на голову. От дождя это совершенно не спасало.
— Не знаю, — сквозь звук разбивающихся об асфальт капель, я услышала мрачный голос Картера. — Врачи сказали, что со мной все нормально. Отклонений нет. Но, если у тебя такое же, тебе тоже нужно пройти обследование. Может, что-то найдут.
— Ты проходил обследование? — задерживая дыхание, я приподняла брови. Из-за этого дождь залил глаза и мне пришлось несколько раз моргнуть.
— Да.
Я ждала продолжения ответа. По большей степени из-за того, что было, я уже начала считать Картера ненормальным, так как его поведение порой казалось неконтролируемым. А сейчас, зная, что он сам пытался с этим бороться, хотела узнать больше. Особенно, если учесть то, что это и меня теперь касалось.
— А что врачи вообще сказали? — спросила, так и не дождавшись ответа. — Что вообще такое может быть?
— У меня не нашли отклонений, — повторил альфа. — Но я частично зверь и возможно, могу ненормально реагировать на какую-нибудь самку. Почему такое может происходить — неизвестно. Звериные инстинкты в медицине плохо исследованы. Но то, что такое ненормально, это факт.
— Звучит так, будто ты неизлечимо болен, — я иронично улыбнулась. А голос все равно до сих пор дрожал.
— Типа того. Поэтому я не в восторге, от того, что ты теперь будешь мелькать перед глазами намного чаще, — мрачность в голосе альфы отдавалась чернотой.
— А… беты? — спросила, опуская голову и лбом прикасаясь к коленкам. — У нас мало звериного. Минимум. Мы не подвластны инстинктам. Тогда, почему я?..
— Откуда я знаю? Сходи к врачам. Может, не только я неизлечимо болен.
Подул сильный ветер и уже теперь крупные капли ливня били больнее. Шуршали ветви деревьев и небо становилось еще более серым. Атмосфера ужасная. Как раз под настроение.
— Хорошо. Я схожу в больницу, — закрыв глаза, я прерывисто выдохнула. Из-за дождя было трудно понять, но, кажется, я действительно плакала. Во всяком случае, состояние у меня было максимально ужасное. До сих пор изнутри болезненно царапало.
Как бы там ни было, но я изменила Клейну. И как теперь с этим быть? Я этого не понимала. Но было прямо невыносимо больно.
— Я не понимаю, как с этим быть, — сказала, всхлипнув. — Клейн…
— Ты думаешь, что для меня это просто? Нет, Джонс, я конченный уебок. Не только запачкал свою будущую жену, тем, что тебя лапал. Но и тронул девушку лучшего друга.