Придумывала что-то особенное, и могла бы обратиться за помощью друзей, вот только хотела, чтобы мой Биркан первым узнал это. Он уже собирался выходить из квартиры, когда я приблизилась к нему и сказала:
— Я так люблю нашу квартиру. Здесь тихо, спокойно. И мы оба очень старались, чтобы сделать этот великолепный ремонт. Я знаю, что ты тоже любишь умиротворение нашего милого гнёздышка. И я очень хочу, чтобы ты ещё сильнее полюбил это место, когда оно перестанет быть тихим. Совсем скоро здесь будет так же громко и беспокойно как в доме Танера и Рувейды.
Глава 77. Кадер
Я гладила последние вещи, не рассчитала время и доделываю домашние дела перед гостями, дело стало веселее, рассказ подруги об отпуске оказался очень смешным.
— По сравнению с вашим путешествием, наше приключение в Монреале просто меркнет, — смеясь, проговариваю я.
— Когда вы соседствовали с гиперактивными туристами? — Уточнила Нихан, поправляя примятую шапочку на голове спящего ребенка.
— Да, у нас ни днём, ни ночью покоя не было, каждую секунду они находили активный отдых, а мы стеснялись им отказать. Они уехали на день раньше нас, и свой последний день мы провели в коттедже, то ели, то спали, отдыхали от отдыха.
— Хорошо, что с нами не происходит ничего такого, и мы действительно отдыхали, — похвасталась Рувейда, запрокидывая ноги на кресло.
— Вы передумали покупать дом в Лондоне?
— Да, моя дорогая матушка сбавила опеку над нами, и жизнь стала прекрасной. А сбежать мы хотели только от неё.
— Перестань говорить про матерей, — нахмурилась Бурсу. — Мама собралась переехать к нам, пока ребёнок не родится, и потом. Но помимо неё, мама Озгюра напрашивается жить у нас. А они не переносят друг друга.
— Ты ведь ещё даже не беременна, они сведут вас с ума к тому моменту, — посочувствовала Нихан.
После возвращения Бурсу и Озгюра из путешествия мы собрались у них в доме, где уже ожидали их родители, в целом было неплохо, если не брать в расчёт споры по поводу и без повода между матерями. Зато Танер радовался, он не переставал предупреждать Озгюра, что после свадьбы ему будет очень весело.
— Госпожа Бехидже хочет, чтобы мы переехали в их особняк, наш дом ей совсем не нравится.
— Их можно понять, особняк Бетлюч один из самых больших в городе, а они живут там вдвоём, не считая, конечно, прислуги, — проговорила Рувейда.
— И в большом доме легче спрятаться, — пошутила я.
— Ещё с нами рядом будет бабушка Чаглайан, она больше понимает в воспитании детей. Ни Бехидже, ни моя матушка с нами в детстве не сидели. Но Озгюр не горит желанием возвращаться домой, с момента смерти брата он почти не появляется там.
— К слову, Кадер, почему вы назвали сына в честь него?
На меня тут же уставились три пары глаз, будто они впервые услышали это имя, хотя, до этого момента никто не решался задать столь каверзный вопрос.
— Он всегда был нашим лучшим другом, и стоило оставить о нём память.
— И имя хорошее, — тихо заступилась за меня Нихан. Она была уверена, что я так же любила Джана, как и он меня, поэтому назвала сына его именем, как когда-то сделала и она.
— Что за тенденция называть детей именами бывших? — Продолжала Рувейда.
— Помниться, у брата была девушка Джессика, он даже привозил её знакомиться к отцу… — прошептала Бурсу, пряча улыбку за загадочной задумчивостью.
— Что? — Подскочила на месте Рувейда. — Нет. Это я предложила это имя.
— Но Танер даже не пытался переубедить тебя, интересно почему.
— Так, нам нужно серьёзно поговорить, — девушка решительно поднялась на ноги.
Мы больше не могли сдерживать смеха, из-за чего Рувейда немного успокоилась, но сделала обиженный вид.
— Ладно, шутницы, пойду, посмотрю как они там. А то Танеру только дай волю, мигом отвезет её в парк развлечений.
— Что странно, ведь Джессика действительно была, — хмыкнула Бурсу уже после ухода золовки. — Если у нас будет девочка, надеюсь, Озгюр не предложит назвать её Сурия.
— Опереди его, — засмеялась Нихан и чуть не разбудила ребёнка. — Ой, прости, сынок. Мама больше не будет смеяться, как кобылка.
— Онур всегда говорит, смеяться, как кобылка? — Улыбаюсь я, заглядываю в переноску.
Младший сын Нихан и Анри, Амеди, имя для него выбрали французское бабушка и дедушка, всего на два месяца младше нашего Джана.
— Да, Анри научил его, и теперь он называет маму кобылкой.
— Больше похоже на шутку Озгюра, — подозрительно сощурилась Бурсу.
— Всё может быть.