— Продолжишь постоянно лаять, то надену намордник и буду таскать везде с собой, чтобы даже руки от меня отвести не смогла.
— Сам себя ведь этим накажешь.
— Разве? Вроде это только ты едва терпишь мое присутствие.
Глава 16. Кадер
По дороге к дому мы заехали в кафе, чтобы я забрала свой телефон, и пока Биркан ждал в машине, я разговаривала со своими приятелями.
— Милая, как же я переживала за тебя, — обнимала меня Нихан, уткнувшись в мои волосы. — Почему ты не позвонила? И куда пропала?
— Это долгая история, сразу и не расскажешь, — я прервала объятия, но не отпустила её рук. — Ты не видела здесь мою сумку?
— Какая сумка, позже, что произошло?
Я замялась, нужная мысль так и не пришла ко мне, я растерялась. Но, тем не менее, начала говорить, не зная, как собираюсь продолжать:
— Помнишь того парня, которого я всё избегала?
— Тот, что приходил с друзьями? Он сделал что-то нехорошее? — Забеспокоилась подруга, присаживаясь со мной на скамейку.
— Можно и так сказать, но… Вернее не сделал, а… — я совсем зашла в тупик, не зная, как сформулировать мысль, сомневаюсь, что такое можно нормально объяснить, ведь маловероятно, что многие впадали в такие ситуации. — Слушай, Нихан, я не знаю, как сказать об этом, но этот человек спас меня, действительно спас, и так сложилось, что мы теперь живем вместе.
— Что? Как такое может быть? Ты с ума сошла? Это ведь грех. Да и вы знакомы меньше месяца, — подруга была настолько поражена, что отпустила мою руку, а её глаза в бешенстве не могли замереть на месте.
— Да нет, больше прошло, — не согласилась я, зная, что меня не поймут. — У меня не было другого выхода, он действительно спас меня, я не знаю, сколько это будет длиться, но сейчас моя жизнь принадлежит ему.
— Всё так серьезно, милая? Расскажи мне, может, я смогу помочь тебе, нельзя ведь так жить, вдруг он захочет чего-то большего?
Я тяжело вздохнула и медленно проговорила:
— Он уже захотел, Нихан, — мне же захотелось в тот момент провалиться сквозь землю от стыда.
Подруга открыла рот от удивления и прикрыла его ладонью. Эмоции так и распирали её. Я чувствовала, что она хочет закричать, на меня, на него, как она хотела поругать меня, пристыдить, но увидела то, как я сжалась от страха, изменила свои планы. Девушка приобняла меня, положив руку мне на плечо, утешающе погладила, нежно проговорив:
— Тише, мы со всем справимся, хочешь, Онур разберется с ним, он никогда и взглянуть на тебя не посмеет, а ты забудешь это всё как страшный сон.
— Не нужно, — я остановила её слишком резко. — Всё не совсем так, как ты думаешь. Пока он ничего не просил, я не знаю, что будет дальше, но у меня такое чувство, что он сам жалеет обо всем этом, и если когда-то я ему нравилась, то сейчас он едва терпит меня.
— В этом ли проблема? Проблема в том, что он похитил тебя и принуждает…
— Нет, подожди, не кричи. Я дала на это согласие, согласилась, как падшая женщина, ради лучшей жизни, для себя и для своего отца. И меня пугает, то, как я легко пошла на это.
— Тише, не плачь, может, в этом действительно нет ничего плохого? — по её интонации я поняла, что на самом деле она так не считает, но говорит так для меня. — Ты ведь так устала, от всего этого, от всей этой тяжелой жизни.
— Не в этом дело. У отца появились проблемы, ещё больше, если бы не Биркан, я бы не смогла справиться с этим, мы бы жили на улице.
Я как можно короче рассказала историю прошлых дней, не углубляясь в подробности, во время повествования подруга не произнесла ни слова, также она не решалась взглянуть на меня, когда я закончила мы немного помолчали. Я замерла, в страхе ожидая слов подруги, её обвинений в распутности и тому подобное, а этих слов от неё мне никогда не хотелось бы слушать, но она вновь взяла меня за руку и ласково поговорила:
— Знаешь, хоть это и совсем нехорошее дело, и потом тебе будет ещё тяжелее, чем сейчас. Я же знаю тебя, ты боишься, что тебя оставят, поэтому и не начинаешь общения, опасаясь всего этого. А тут тебе сразу обозначили, что тебя используют и бросят, — я странно посмотрела на подругу, нежность её голоса не вязалась со словами, и в горле заныло что-то, к глазам подступил слезы, но я попыталась сдержаться. — Пусть останется в прошлом. Но согласись, не станет ли это для тебя шансом? Шансом избавления от страхов? Ты станешь немного свободнее, проще смириться с расставанием, зная об этом заранее.
— Свободнее? Я его вещь, как я могу быть свободной? Я ведь никогда не забуду этого позора, и боюсь, что никогда не смогу посмотреть кому-то в глаза, — все-таки я не выдержала и озвучила мысль, не дающую мне покоя с судного дня.