— Ты собрался опять читать мне лекции? Мне этого и на учебе хватает. Перестань, я позвала тебя, чтобы веселиться, — последнее слово она пропела, схватила меня за руку и повела к кабинке, сквозь толпы людей, заполонившие клуб в довольно раннее время.
В кабинке, которая по сути является небольшим залом, разместились: пара подруг Йетер, человек пять-шесть из компании в которой мы все общаемся, и братья Бетлюч, Озгюр и Джан.
Приподняв руку, чтобы поздороваться со всеми, я вновь обернулся к Йетер, задав ей вопрос:
— Анри ты не позвала?
— Он странный, ты должен был заметить, говорит как-то… Непонятно.
Говорить красноречиво, добавляя «старческие» словечки, как шутят Озгюр и Джан, отличительная особенность Анри. Он вырос без родителей, воспитывался бабушкой и дедушкой, господин Алькас профессор в нашем университете, а госпожа Дюзийдедоктор, переквалифицировавшаяся со временем в психолога.
Анри, воспитанный крайне образованными людьми, почитавшими культуру и науку, прожившими большую часть жизни во французской элите, и только к старости лет вернулись на Родину, являл собой образ такого же культурного человека.
Поэтому друг выражается правильнее нас, от этого его считают странным в больших компаниях, да и посещает он их редко, считая, что выпить с друзьями возле камина в загородном доме приемлемо, а вот слоняться по рассадникам инфекций нет. На выкидоны друга Джан часто говорит, что он в край «опенсионерился», и что ему самому пора сидеть с дедом на кафедре.
Где-то в глубине души я излагаюпочти так же как и он, только намного косноязычнее, но это только на уровне моих мыслей. В общении я стараюсь быть краток и понятен, и по возможности не отстаю от окружения. Наверное на наших с Анри разговорных манерах сказывалось воспитание старшим поколением.
— Не говори так про него. Он хороший, — попытался вступиться я за друга.
— И чего мне, всех хороших приглашать? В доброте посидим, только от тоски повесимся.
За этот вечер я прилично надрался, и происходящее помню только урывками. Помню, как вокруг меня крутилась Шекер, намекая на то, что нам пора бы и сойтись, помню, как начали ссориться подруги Йетер, имена которых за несколько лет я так и не запомнил, и как Озгюр вслушивался в каждое их слово, чтобы не упустить эту сплетню. И сразу после этого Озгюр, сидящий рядом со мной, пропал. Через минуту я заметил, что и Шекер больше не сидит на моих коленях, рассказывая мне какую-то ерунду, которую я через мгновение и забыл.
Мы с Джаном, который в этот вечер не выпил ни капли, так как завтра у них ужин с родителями невесты, переглянулись. Он тоже упустил момент, когда наши приятели исчезли, ведь был занят разговором с Таши о теннисе.
Не сговариваясь, мы вышли в общий зал, и попытались разглядеть друзей в толпе.
— Может они за выпивкой пошли? — Предположил Джан.
— Или Шекер и его окрутила, поняла, что со мной ничего не получится и перекинулась на другой вариант.
— От неё этого можно ждать, но Озгюр никогда бы не связался с твоей девушкой.
— Да уберегут меня Боги, от такой-то девушки.
Джан направился к коридору, ведущему к туалетам, и там, прямо под камерой обнаружилась наша пропажа. Увидев нас, они заскочили в туалет. Джан будто ополоумел, добежал до двери, сломал замок и ворвался внутрь. Не понимая, что он делает, я последовал за ним, на случай если он захочет придушить Йетер. Суть происходящего до меня дошла позже, чем до Джана, но от мыслительного процесса я мигом протрезвел.
— Я тебе руку сломаю, если ты не выбросишь, — вскричал Джан, крепко перехватывая тонкую руку брата.
— Ты чего о себе возомнил? — В ответ закричал Озгюр. — Чем хочу, тем и занимаюсь.
— Жизнь хочешь испортить? Вперед, я тебе сам её испорчу. Новых ощущений захотелось? Хлебай что хочешь, но подальше от этой селедки никотиновой.
— Эй, — Шекер обиделась и толкнула Джана, ну как толкнула, будто по слону комар прошел. — Ты выражения выбирай, будешь так говорить, я тебя в жизни больше не позову!
— Как мне пережить это, а? Будто в городе обколотых забулдыг не осталось, на случай, если захочу в жизнь добавить экшен.
Я понял, что конфликт только начинается, а Йетер уже начинает плакать, поэтому схватил её за запястье и повел прочь, близнецы остались ругаться, а мы вышли в коридор, где девушка вырвалась и, усевшись на пол, заплакала.
К тому моменту во мне не осталось ни грамма алкоголя, но что-то препятствовало нахождению успокаивающих слов для неё, поэтому я молча сел рядом и приобнял её. Она воспользовалась ситуацией и улеглась ко мне на плечо, почему-то этот жест всегда раздражает меня, поэтому расположившуюся на мне мадам, я всегда осторожно скидываю, так же я поступил и сейчас.