А начальство храм порушило, землю заплевало, речку отравило, сидят по кабинетикам, думают, где б еще нагадить.
Народ - одно слово: золотой! Насчет народа вопросов нету. Насчет начальства - есть. Ну откуда у такого народа такое начальство? Прям всплывает и всплывает, и не тонет, и не тонет!
Обидно народу за себя.
Одобрям-с!
- Я, местный житель, как и все местные жители...
- Мы, местные жители, как и жители других мест...
- Я, вагоновожатый, как и все вожатые вагонов...
- Мы, бурильщики...
- Мы, носильщики...
- Мы все, как и все остальные...
- Решительно и всемерно...
- Целиком и полностью...
- О Д О Б Р Я М!!!
Одобрям. С большой буквы. Потому что это - не глагол. Это больше чем действие. Это - название эпохи. У людей был Ренессанс. У нас был Одобрям-с.
Он был всеобщим. Он торжествовал в балете и нефтеперегонке, при шитье пеленок и возложении венков. Отеческий Одобрям руководящих сливался с задорным Одобрямом руководимых.
Одобрям был выше чувств и отвергал формальную логику.
Высокие потолки - Одобрям. Низкие потолки - Одобрям. Больше удобрений - Одобрям. Меньше удобрений - больше Одобрям.
Все газеты и журналы из номера в номер публиковали одно и то же: "Дорогая редакция! С глубоким одобрением встретили мы..."
Издать Сыроежкина - Одобрям. Изъять Сыроежкина - бурно Одобрям. Главным в нашем Одобряме было его единогласие и единодушие - причем в обстановке полного единства! Вопрос "Кто воздержался?" вызывал улыбки. Вопрос "Кто против?" считался вообще чем-то из английского юмора. Реакция на вопрос "Кто за?" была похожа на выполнение команды "Руки вверх!".
Снести церковь - Одобрям! Снести тех, кто ее снес, - сердечно Одобрям! Реставрировать и тех и других - Одобрям посмертно!..
Периодически Одобрям ударялся в свою диалектическую противоположность и тогда назывался Осуждам.
Тогда:
- Мы, намотчики...
- Мы, наладчики...
- Мы, профессора...
- Мы, шеф-повара...
- С гневом и негодованием...
- Решительно и сурово...
Узкие брюки - Осуждам. Длинные волосы - Осуждам. Того поэта не читали, но возмущены. Этого химика в глаза не видели, но как он мог?! Пока бросали камни в химика, проходило время, и уже узкие штаны - Одобрям, а Осуждам - широкие. И опять - не поодиночке! Ансамблями, хором, плечом к плечу!
- Как вы считаете?
- Так же!
- Какое ваше мнение?
- Еще более такое же!
Не я сказал - мы сказали. Не я наступил на ногу - мы всем коллективом наступили. Не у меня мнение, не у тебя, даже не у нас... А вообще: "Есть мнение..." Оно есть как бы само, а уже мы, доярки и кочегарки, его Одобрям. Или Осуждам. В общем, Разделям...
Казалось, тренированы, казалось, готовы ко всему. И все же многие не могли предвидеть, что начнется полный Осуждам вчерашнего Одобряма!
И вот вместо тишины - шум! Вместо шума - крик! Там, где раньше уныло скандировали, теперь весело скандалят. Заместитель назвал директора дураком - тот обнял его, как брата...
Согласных больше нет:
- Как вы считаете...
- Не так, как вы!
- Какое ваше мнение...
- Не ваше дело!!
...И это легко понять. Разноголосица радует наш слух после того единогласия, которым у нас называлось бормотание одного на фоне храпа остальных.
Но пора успокоиться. Пора уже радоваться не столько факту крика, сколько его содержанию. И когда кто-то орет, что он думает иначе, надо сперва убедиться, что он вообще думает. Даже отрицательный результат этой проверки пойдет на пользу. Ибо среди множества орущих мы сможем выявить уцелевших после Одобряма думающих. Надо будет попытаться организовать их размножение.
Это долгий путь. Но только таким путем мы, писатели, мы, читатели, мы все - сумеем начать путь к действительно новой эпохе - к эпохе Размышлямса...
Которая одна способна стать эпохой нашего Возрождения.
Страшное дело
(Детективный экстракт)
1
На записке было написано: "Получай из-за угла, гадюка!" Записка была приколота ножом. На конце лезвия что-то темнело. Осмотрев нож внимательно, следователь Черненко догадался, что это труп. Экспертиза установила, что при жизни труп был мужским телом без определенных занятий. Рядом лежали еще два тела. Но судебное вскрытие показало, что эти были живые, просто в тот день им выдали аванс.
2
Хорошо в городском парке в мае! Распускаются цветы, листья, девушки!.. По пруду скользят лодки с дружинниками. Но следователя Петра Черненко не радовали сегодня ни весеннее солнце, ни журнал "Крокодил". Черненко задумчиво сидел на свежевыкрашенной скамейке. "Велика роль случайностей в нашей работе, - размышлял он. - Вот будь я хоть чуть-чуть умнее..." Оборвалась еще одна ниточка.
3
- Начнем совещание, товарищи! - сказал руководитель группы Епифанов, не спавший вторые сутки. - Что у тебя, Петя?
- Есть мысли! - соврал Черненко.
- Молодец! - одобрил Епифанов. - И я в молодости тоже бывало...
Черненко покраснел от похвалы.
- А что у вас? - спросил Епифанов высокую, стройную, синеокую, кареглазую, молодую, но уже опытную, на которую все заглядывались, но совершенно напрасно, Беляеву.
- Плохо, - сказала Беляева. - Группа крови не совпадает.
- С чем не совпадает? - спросил Черненко.
- Ни с чем! - сказала Беляева.
- Так, - сказал не спавший четвертые сутки Епифанов, - запутанный клубок получается...
4
В 5 часов 30 минут в районе 46-го километра пустынного шоссе остановился автомобиль "Москвич", номер которого заметить не удалось. Из машины выскочил человек и, воровато озираясь, направился к придорожным кустам.
Через минуту он вернулся, сел за руль, и машина умчалась в неизвестном направлении... Прибывшая на место происшествия оперативная группа обнаружила небольшое алиби...
5
Матерый отброс нашего общества Сидорчук, чтобы заглушить запах перегара, выпил бутылку водки. Затем стал поспешно уничтожать улики - отпечатки пальцев, нож и сожительницу Маньку.
Люто ненавидел Сидорчук нашу жизнь. Милицию ненавидел. Скрипачей ненавидел. Читать не любил. Писал только в лифтах. По почерку его и нашли.
6
- Что ни говори, а шеф - мужик что надо! - сказал Черненко.
- Знаю! - уверенно сказала Беляева.
Вошел не спавший восьмые сутки Епифанов.
- Улик у нас хватает, чтоб доказать все, что нужно, - сказал он. Теперь главное - выяснить: что нужно доказать?
И не спавший третью неделю Епифанов пошел в кабинет начальника управления, не евшего второй год...
Двое смотрят телевизор
- О! Видали?!
- Козлы! Играть не могут.
- Да нет, я говорю, видали - цвета? Все-таки цветной - не черно-белый.
- Какой экземпляр. Если как у вас, то да. Такие цвета - в природе не встретишь...
- Говорят, сейчас на подходе новое поколение. Они теперь будут легче, уже и цвет гораздо насыщеннее.
- Еще насыщеннее, чем у этого?
- Никакого сравнения. Они показывали опытный образец. Такой цвет - я просто офонарел.
- Интересно, как вы офонарели, какой цвет у того, если его показывали по этому, где цвет, как у этого?
- О! Гол! Один - ноль в нашу!
- Где в нашу? Забили синие!
- А, я забыл сказать. У меня что-то с настройкой. То, что у меня тут синее, на самом деле красное.
- Так надо вызвать.
- Вызывал. Он сказал, нет смысла чинить. Лучше подождать, пока пойдут эти, нового поколения. Там за образец взяты японские. Но переработаны под наш климат - с целью улучшения качества.
- Качества климата?
- Остроумно. Изображения!
- О! Все! Один - один. Козлы!
- Где один - один? Забил же снова синий!
- Так в свои же ворота.
- Когда это они успели поменяться воротами? Что, уже второй тайм?
- Первый. Это уже другой матч. Они теперь показывают сразу два матча. Так у них остается больше времени для "Новостей". О! Я же говорил - "Новости"! Сейчас "Новости" - это интересно!