Только он знал, что его организм изможден путешествиями, риском и опасностями. Неферет, главный лекарь царства, поможет облегчить лишь некоторые недуги и замедлить ухудшение здоровья, но Аша не обладал, как Рамзес, энергией, обновляемой обрядами. Дипломат дошел до предела своих сил, и время его жизни было почти исчерпано.
Вдруг раздался ужасный крик смертельно раненного человека. Аша остановил лошадь и обернулся. Послышались и другие крики. Внизу шло сражение, с верхушек дубов летели стрелы.
С обеих сторон дороги выскочили ливийцы и хетты, вооруженные короткими мечами и копьями.
За несколько минут была истреблена половина египетских воинов. Оставшимся в живых удалось убить нескольких нападавших, но силы были неравны.
— Бегите! — посоветовал Аша воин.
Аша не колебался. Выхватив железный кинжал, он бросился на лучника ливийца, которого можно было узнать по двум перьям в волосах, схваченных черно-зеленой повязкой. Резким движением египтянин перерезал ему горло.
— Осторожно, ост…
Предупреждение воина захлебнулось в хрипе. Тяжелый меч длинноволосого великана раскроил ему череп.
В ту же минуту стрела вонзилась в спину Аша. Глава египетской дипломатии, задыхаясь, упал на влажную землю.
Сопротивление прекратилось.
Длинноволосый воин приблизился к раненому.
— Урхи-Тешшуб…
— Да, Аша, я — победитель! Наконец, я отомстил тебе, проклятому дипломату, ты способствовал моему падению! Но ты был всего лишь препятствием на моем пути. Теперь очередь за Рамзесом, который подумает, что виновником нападения является подлец Хаттусили. Что ты думаешь о моем плане?
— Что… подлец… это ты.
Урхи-Тешшуб схватил железный кинжал и всадил его в грудь Аша. Начавшийся грабеж обоза отвлек хетта. Если бы он не вмешался, то ливийцы перебили бы друг друга, деля добычу.
Аша был не в состоянии написать кровью имя Урхи-Тешшуба. Напрягая остатки покидавших его сил, он на своей тунике нацарапал указательным пальцем единственный иероглиф и умер.
Рамзес поймет этот иероглиф.
Глава 18
Во дворце царила мертвая тишина. Вернувшись из Гермополиса, Рамзес сразу же понял, что произошло нечто непоправимое. Придворные исчезли, слуги забились по углам.
— Пошли за Амени, — приказал царь Серраманна. — Я буду на террасе.
С высоты дворцовой террасы Рамзес осматривал свою столицу, одним из строителей которой был Моисей. Белые дома с бирюзовыми фасадами дремали под пальмами, гуляющие беседовали в садах у водоемов, высокие стелы, воздвигнутые у пилонов, подтверждали присутствие богов.
Бог Тот попросил Фараона сохранить мир, какие бы жертвы ни пришлось принести. Чувства Рамзеса пребывали в смятении, как найти правильный путь, который избавит от несчастий. Сердца царя достигли слова бога знания, даровавшего ему новую волю; сын Ра, солнца, воплощавшего божественный свет, был также сыном Тота, солнца ночи.
Амени был еще бледнее, чем обычно. В его глазах застыла бесконечная печаль.
— Ты, по крайней мере, скажешь мне правду?
— Аша умер, Твое Величество.
Рамзес не шелохнулся.
— При каких обстоятельствах?
— На его обоз напали. Пастух обнаружил трупы и сообщил ханаанской страже. Они отправились на место происшествия. Один из стражников узнал Аша.
— Его тело было опознано?
— Да, Твое Величество.
— Где он?
— В крепости, вместе с остальными убитыми.
— Никто не выжил?
— Никто.
— Есть ли свидетели?
— Нет.
— Пусть Серраманна отправится на место нападения, соберет улики и привезет останки Аша и его спутников.
Гигант сард и небольшой отряд воинов загнали много лошадей, чтобы добраться до крепости и вернуться обратно. Прибыв в Пи-Рамзес, Серраманна передал тело Аша бальзамировщику, который обмыл его и умастил благовониями.
Рамзес поднял своего друга на руки и положил на ложе в одной из комнат дворца.
Лицо Аша было безмятежно спокойным. Завернутый в белый саван глава египетской дипломатии, казалось, спал.
Перед ним стояли Рамзес, Амени и Сетау.
— Кто его убил? — спросил Сетау, глаза которого покраснели от слез.
— Мы это узнаем, — пообещал Фараон. — Я жду отчет Серраманна.
— Его жилище вечности закончено, — уточнил Амени. — Суд людей был к нему благосклонен, боги его воскресят.
— Мой сын Ка будет руководить обрядом и произнесет древние формулы воскрешения. То, что было соединено здесь, останется таковым в загробном царстве. Верность Аша Египту предохранит его от опасностей потустороннего мира.