Вельможи Верхнего и Нижнего Египта пали ниц перед Фараоном. Затем Сетау и Амени в качестве «единственного друга» омыли ноги царя. Очищенные, они позволят ему пройти все пространства воды, земли или огня. Ваза, из которой била вода, имела форму иероглифического знака «сема», представляющего собой сердце и трахею, что обозначало «соединять». С помощью этой сакральной жидкости Фараон становился сплоченным существом и объединителем своего народа.
Ка так хорошо организовал церемонии, что дни и ночи праздника пролетели, как один час.
Вынужденный идти медленно из-за своей плотно облегающей туники, Рамзес придал действенную силу подношениям из пищевых продуктов, возложенным на жертвеннике богов; своим взглядом и ритуальной формулой «подношение, которое делает Фараон» он вызвал нематериальные ка пищи. Царица исполняла роль небесной коровы, кормящей царя молоком звезд, чтобы изгнать из его тела слабость и болезни.
Рамзес почтил каждого бога, чтобы предохранить множественность творения, которая питала его единство. Своими действиями он высвобождал нерушимое единство, скрытое в каждой форме, и передавал каждой статуе магическую жизнь.
В течение трех дней процессии, молитвы, приношения следовали друг за другом в большом дворе, где присутствовали боги. Укрытые в часовнях, куда вели маленькие лестницы, они устанавливали границы связанного пространства и распространяли свою энергию. То бодрая, то торжественная музыка тамбуринов, арф, лютен и гобоев подчиняла ритму эпизоды, указанные на папирусе, который разворачивал распорядитель обряда.
Уподобляясь душе богов, ведя диалог с быком Аписом и крокодилом Собеком, размахивая гарпуном, чтобы помешать гиппопотаму причинить вред, Фараон устанавливал связь между потусторонним миром и народом Египта. Благодаря действиям царя невидимые становились видимыми и создавалось гармоническое отношение между природой и человеком.
В прилегающем дворе было сооружено возвышение, на котором стояли два расположенных рядом трона; чтобы взойти на них, Рамзес должен был подняться по нескольким ступенькам. Когда он садился на трон Верхнего Египта, на нем была белая корона, а на трон Нижнего Египта — красная. И каждая ритуальная фаза исполнялась одной или другой частью царской личности — двоевластие в движении, внешне неустранимая противоположность, но устраненная в существе Фараона. Так, Две Земли, не смешиваясь, становились одной. Восседая поочередно на одном и другом троне, Рамзес был то Гором с зорким взглядом, то Сетом с непревзойденным могуществом, и одновременно третьим существом, примиряющим двух братьев.
В предпоследний день праздника царь снял белую тунику и надел традиционную набедренную повязку фараонов эпохи пирамид, к которой был прикреплен хвост быка. Настал час проверить, правильно ли царствующий Фараон усвоил энергию богов и способен ли он вступить во владение небом и землей.
Так как Фараон испытал на себе тайну двух братьев-врагов, он был готов снова получить завещание богов, делающее его наследником Египта. Когда пальцы Рамзеса сомкнулись на маленьком кожаном футляре в форме лапы, в котором находился бесценный документ, у каждого защемило сердце. Рука человека, будь он повелитель Двух Земель, будет ли в силах взять сверхъестественный предмет?
Крепко держа завещание богов, Рамзес взял руль, символизирующий его способность вести корабль государства в правильном направлении. Затем он пробежал по большому двору, уподобленному целостности Египта, как отражение неба на земле. Четыре раза царем Нижнего Египта был совершен ритуальный бег в направлении каждой из четырех сторон света, и четыре раза — царем Верхнего Египта. Провинции Двух Земель были, таким образом, преображены шагами Фараона, утверждающего господство богов и присутствие небесной иерархии. Через него все почившие фараоны возвращались к жизни, и Египет становился плодородным полем божественного.
— Я бежал, — провозгласил Фараон, — держа в руках завещание богов. Я пересек всю землю и прикоснулся к ее четырем сторонам. Я пробежал ее по велению сердца. Я бежал, я пересек океан первопричин, я коснулся четырех сторон неба, я ходил так же далеко, как свет, и вручил плодородную землю ее властелину, Закону жизни.