Молодой человек быстро объяснил, что требовалось:
— Матушку Башу и ее мужа — в полевой госпиталь! Осторожней! Повозка в двухстах метрах отсюда, там страшный беспорядок. Четыре человека на ее охрану, и прошу не пробовать спиртное, если, конечно, оно еще есть…
— Этот пленный взбунтовался… Отнесите-ка его к поручику Бургею. Давайте, вперед!
Вскоре Питух, Франкур и пленный стояли перед разбуженным командиром. Оторва, увидев капрала, подошел к нему и крепко пожал руку.
— Мой дорогой Франкур, рад тебя видеть живым и здоровым!
— Благодарю, господин поручик, — голос молодого человека дрогнул от волнения. — Я счастлив, что снова среди своих… Хочу засвидетельствовать вам мое уважение и любовь…
— Хорошо, хорошо, старина… Расскажи же, что с тобой случилось?
— О, моих приключений хватит, чтобы написать роман с продолжением. Но история займет немало времени, пока мы доберемся до момента, когда поймали этого вора, который сверлит вас горящими глазами. Я ни за что не решился бы потревожить ваш сон, если бы не дело большой важности. Речь идет о жизнях императора и короля.
— Черт возьми! Не знаю даже, имею ли я право вникать в подобные секреты.
— Поступайте, как сочтете нужным, но вы — мой командир, и я обязан сообщить вам все. Скажу только, что мои приключения так тесно связаны с этими сведениями, что…
— Ладно! Думаю, мы, прошедшие Малахов, многое повидавшие, созрели и для государственных тайн. Рассказывай!
Капрал шепотом поведал о приключениях последних дней. Друзья напряженно слушали, не замечая, что огонь в очаге давно погас и их обступила темнота.
— Безумие какое-то, — задумчиво произнес Оторва, когда рассказ подошел к концу. — Действительно, похоже на увлекательный роман с продолжением. Но тебе вряд ли поверят, скорее сочтут за сумасшедшего.
— Что же делать?
— Надо подумать. Как говорится, лишнее говорить — себе вредить.
Немного помолчав, Жан продолжал:
— Я считаю, чему быть — того не миновать. Если королю и императору удалось избежать пули и яда, значит, их час еще не пробил.
— Но мы ведь будем настороже?
— Конечно.
— Теперь о младенце, которого я вытащил из пекла. Король стал его крестным, а Третий полк усыновил, и все — от зуава до офицера — полюбили Виктора Палестро. Если мы не найдем малыша с таким славным именем, полк перестанут уважать.
— Согласен с тобой. Нужно допросить пленного. Он участвовал в похищении ребенка и должен многое знать.
Наконец друзья обратили внимание на то, что огонь погас, а кофе успел остыть. Питух разбудил Обозного, храпевшего вместе с остальными. Тот протер глаза и стал извиняться:
— Прошу прощения, сержант, я так вымотался, что заснул бы на бутылочных осколках. А огонь погас из-за нехватки дров…
— Но мне нужно, чтобы стало светло.
— Могу предложить пакет прекрасных свечей. Они не чадят и не надо снимать нагар.
— Где ты нашел такие, черт возьми?
— Хм… Один фургон генштаба перевернулся… Я и подобрал… И не только свечи, но и свинью, вернее свинину. Там целых пять фунтов. Все — в вашем распоряжении.
— Ну… зуав Обозный, вижу, ты становишься настоящим солдатом. Давай свечи и разогрей-ка нам мокко.
— Извините, сержант… Но дров нет во всем лагере, ни единой веточки.
— Когда нет дров, обходятся без них, но кофе все-таки разогревают. Давай сюда свечи!
Зуав передал командиру требуемое. Питух поставил свечи между камней под котелком и сказал:
— Видишь, толстяк? Вот тебе и огонь, и теплый кофе, и свет такой, что можно разглядеть цвет глаз. А теперь тащи свинину. У нас будет великолепный ужин, который не снился и самому комполка. Господин поручик, что вы скажете?
— Я согласен, черт возьми!
— А ты, Франкур?
— Спрашиваешь!
— Отлично. Сначала пусть поработают зубы и желудок, а потом подумаем, что делать.
После ужина Питух подошел к пленному и развязал его.
— Ты участвовал в похищении младенца, который нам очень дорог, — начал допрос Жан Оторва. — Отвечай, кто приказал украсть ребенка, кто твои сообщники? Если скажешь, обещаю сохранить тебе жизнь.
На вид пленному было не более двадцати пяти. Смуглый, как магрибинец[99], с короткой бородкой и черными густыми вьющимися волосами, он только бросал на зуавов враждебные взгляды, но не отвечал.
— Ты понимаешь по-французски? — спросил лейтенант.
Пленный молчал. Тогда горнист повторил вопросы на плохом, но вполне понятном итальянском. Ответа не последовало. Оторва пожал плечами:
— Даю тебе пятнадцать минут на размышление. Если по истечении этого срока я не получу ответа, предстанешь перед судьями, которые выносят в основном смертные приговоры.
Незнакомец и бровью не повел, как будто слова относились не к нему. Прошла минута. Вдруг капрал, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
— Обозный, возьми свечку и посвети мне!
Зуав вспомнил о таинственных бумагах, изъятых у гренадера. Молодой человек вытащил их из кошелька и при свете свечи стал быстро читать. Оторва и Питух с любопытством смотрели на него. Закончив чтение, Франкур спрятал документы и на минуту задумался. Загадочная улыбка мелькнула на его губах.
— Разрешите сказать несколько слов пленному? — вполголоса обратился он к командиру.
— Говори, дружище.
Франкур повернулся к незнакомцу:
— Ты прекрасно слышишь и прекрасно понимаешь меня, хоть и прикидываешься глухонемым. Ты не похож на сельского парня из Ломбардии, не смахиваешь и на дикаря-мародера, несмотря на цыганскую внешность… У тебя тонкие пальцы, элегантные сапоги, белоснежное белье… Думаю, не ошибусь, если скажу, что ты — один из семерых…
Пленный невольно вздрогнул. Это заметили все, так как Обозный держал свечу перед самым лицом незнакомца.
— Я говорю, — спокойно продолжал капрал, — о заговорщиках из подземелья фермы Сан-Пьетро, что прятали лица под черными капюшонами с дырками для глаз.
Тяжелый вздох невольно вырвался у преступника. Неужели, руководствуясь интуицией, Франкур напал на правильный след? А может быть, вздох свидетельствовал о смертельной усталости незнакомца?
— Эти бандиты говорили об организации покушений на суверенных союзников, воюющих за освобождение Италии. И господа из «Тюгенбунда» не теряли времени даром.
Не знакомец, казалось, не реагировал. Однако Обозному, стоявшему ближе всех к пленному, было видно, как у того пот выступил на лбу.
— Но ваши планы провалились! — снова заговорил капрал. — Виктор-Эммануил не выпил яд, а пуля гренадера не убила Наполеона III.
Внезапно лицо незнакомца покраснело до корней волос, затем побледнело, по телу пробежала судорога, но не последовало ни звука, ни вздоха. Франкур нанес последний удар.
— Мы знаем всех членов пресловутой организации «За непорочные связи» и скоро истребим их. Сомневаешься? Что ж, посмотрим! Ты, вероятно, из Сицилии? Нет?.. Из Пьемонта или Милана? Так и не ответишь? Наверное, из Тироля?.. Или из Вены, а может быть, из Венеции? Имеешь ли ты право носить золотое кольцо?.. О! Скорее всего ты седьмой, человек с платиновым перстнем. Отвечай, и ты спасешь свою шкуру.
Незнакомец, шумно втянув носом воздух, воскликнул на плохом французском языке с сильным итальянским акцентом:
— Ты — сам черт! Дьявол в красных штанах!
— Значит, ты признаешься? — капрал.
— Ничего я не признаю. Я патриот и борюсь за освобождение моей страны…
— Воруя оружие у освободителей…
— О! Это мелочь…
— Вот как? Ладно, довольно болтовни! Где ребенок?
— Я буду жить?
— Мы сохраним тебе жизнь.
— А свободу?
— Это зависит от главнокомандующего.
— Дьявол!
— Если ты предоставишь ему точные сведения об армии противника, возможно, он вернет тебе свободу.
— Пусть меня отведут в Суа-Экалленца, и я расскажу много важных вещей.
99
Магриб — обширный регион, охватывающий значительную часть Северо-Западной Африки; в других случаях так называют только расположенную тут страну Марокко.