Упругий толчок возвестил о конце полета. Генерал распахнул дверцу и первым выпрыгнул из машины. От домика коменданта навстречу песчаному вихрю, поднятому винтом, согнувшись пополам и прикрыв глаза локтем, бежал тощий офицер.
Майк выскочил вслед за генералом.
- Капитан Соуз Гомеш. Женат на мулатке. Пятеро детей. Комендант форта. Болен туберкулезом, - бесстрастно объяснял ди Ногейра.
Не доходя нескольких шагов до начальства, капитан Гомеш вытянулся, поднес руку к козырьку выгоревшего военного кепи. Он задыхался, на посеревшем, не тронутом загаром лице выступили капли пота. Глаза болезненно блестели.
- Капитан Соуз Гомеш докладывает, - едва перевел он дыхание, с трудом сдерживая кашель. - В форте девяносто шесть рядовых и три офицера, семнадцать семей африканцев. Лейтенант Коста Ферейра с патрулем в буше. Лейтенант Дэвид Телиш отдыхает после ночного дежурства.
- Хорошо, капитан.
Ди Ногейра протянул Гомешу руку, и тот с почтительной осторожностью пожал ее.
- Знакомьтесь. Капитан Майк Браун.
Генерал полуобернулся. Майк выступил из-за его широкой, плоской спины и тоже протянул руку Гомешу. Пальцы капитана Гомеша были вялыми и влажными. Он с подобострастным ожиданием смотрел на прибывших. Майку даже показалось, что он заметил в глазах коменданта испуг.
- Капитан Браун будет выполнять особое задание, и вы обязаны оказать ему всю возможную помощь... - ровным голосом продолжал генерал.
- Но... - робко начал было Гомеш, однако замялся, так и не осмелившись задать свой вопрос.
Генерал нахмурился:
- Вы хотите сказать, что удивлены. Да, мы не предупредили вас заранее по радио, так как подозреваем, что наши шифры становятся известны противнику слишком быстро. И вообще - утечка секретной информации приняла недопустимые размеры. К чему это ведет, может рассказать вам капитан Браун. У него уже была возможность познать это на собственном опыте.
Майк слушал, стараясь ничем не выдать своего удивления. В Гидау шла речь совсем о другом - об усилении гарнизона форта, всего лишь. А теперь выходит, что комендант Гомеш чуть ли не обязан подчиняться его, Майка, приказам? Но главное - какое еще "особое задание" имеет в виду ди Ногейра?
Из-за тупорылых пятнистых туш вертолетов, расталкивая выстраивающихся командос, выбежал молодой парень в десантных брюках. На бегу он натягивал пятнистую куртку, одновременно пытаясь застегнуть ремень с кобурой.
- Лейтенант Телиш, - смутился комендант. - Я докладывал, что после ночного дежурства он...
Телиш наконец справился с курткой и ремнем. Он подбежал к своему начальнику, вытянулся рядом с ним, бросил ладонь к коротко стриженной, непокрытой голове...
Генерал нахмурился:
- Отставить, лейтенант. Телиш вскинул подбородок и вытаращил глаза, всем своим видом выражая готовность к разносу - генерал был известен строгостью во всем, что касалось уставных положений. На коменданта жалко было смотреть. Его лицо побелело так, что казалось, еще секунда - и он грохнется в обморок.
Но разноса не последовало. При виде откровенного испуга Гомеша генерал вдруг смягчился.
- Надеюсь, здешнее пекло не сказывается на вашем гостеприимстве, комендант... - деланно во-. просительным тоном произнес он.
- Конечно, конечно же... 'Гомеш засуетился, смешно растопырил худые руки, приглашая высокопоставленного гостя вперед и одновременно спиною оттирая незадачливого лейтенанта.
- Приведите себя в порядок, услышал Майк его умоляющии шепот...
Они долго сидели за обедом у коменданта. Столовой служила большая комната с голыми, плохо побеленными бетонными стенами. Узкие окна, похожие на бойницы, были забраны толстой, частой решеткой. На грубом столе красного дерева стояли заплывшие стеарином, тронутые зеленью медные подсвечники, в которые Мелинда, толстая, добродушная жена коменданта, по случаю приезда гостей торжественно воткнула ароматические свечи.
Генерал неторопливо пережевывал жесткую, пряно пахнущую баранину и снисходительно хвалил кулинарные, способности хозяйки, которая стояла, прислонившись к двери, до половины разрисованной детскими каракулями. Сам комендант вел себя, как провинившийся ученик, и почти не притронулся к своей тарелке. Зато здоровяк Дэвид Телиш уминал за обе щеки, и ди Ногейра поглядывал на этого пышущего здоровьем парня с одобрением.
- У хорошего солдата должен быть отменный аппетит, - заметил он, вытирая бескровные губы белоснежным платком с изящно вышитой монограммой салфеток в доме Соуза Гомеша не водилось.
- Да, да, - поспешно согласился Гомеш. - Давид... то есть, лейтенант Телиш - отличный солдат.
- Что ж, надеюсь, мы убедимся в этом еще сегодня... ночью.
- Сегодня ночью. Но... - от волнения на серых щеках коменданта пятнами выступил румянец, - но разве вы... останетесь здесь на ночь?
Гомеш даже привстал, вцепившись в край массивного стола худыми, слабыми пальцами. Майк тоже с недоумением посмотрел на генерала.
- Осмелюсь заметить, ваше превосходительство, - решительно вмешался Дэвид Телиш, хотя и склонил почтительно голову. - Это... дьявольски опасно.
Генерал высокомерно вскинул острый подбородок:
- Вы меня пугаете?
- Нет, нет... - торопливо залепетал комендант, окончательно сраженный новой дерзостью Телиша. - Просто...
- Вы хотите сказать, что не сможете обеспечить меня должными удобствами, не так ли?
В хрипловатом голосе ди Ногейры прозвучала ирония. Он живо повернулся к Майку: - Согласно утвержденному мною проекту на крыше дома коменданта форта должен быть солярий. Там мы с вами и заночуем.
Комендант беспомощно оглянулся на свою дородную супругу, словно ища поддержки, но ди Ногейра уже встал из-за стола. Мелинда поспешно распахнула дверь, и генерал шагнул через высокий порог. Следом за ним засеменил комендант.