— Я понимаю, ваше превосходительство! — сказал Серра. — Вы знаете, что я пользуюсь доверием графа Виельгорского и государственного канцлера князя Кауница; я посвящён в их планы и мысли, которым и вы сочувствуете. Я понимаю, что в Берлине и Вене преследуется один и тот же интерес, а именно исключить всякое постороннее влияние в Польше и восстановить там самостоятельность и обеспечить порядок. Я понимаю, что такое влияние должно выразиться во внешней форме, но не политической, а таковою может явиться обладание крупными недвижимостями. Ваше превосходительство! Вы были, пожалуй, не правы, не вполне доверяясь мне; если покупка Кроточина связана именно с этим важным вопросом, то дело обстоит совершенно иначе и нет такой жертвы, которая была бы слишком велика ради достижения твёрдой опоры и ради упрочения могущественного влияния графа Потоцкого и его единомышленников. Я предложил бы вам, ваше превосходительство, приобрести поместье Кроточин на совместные средства компании торгового мореплавания и венского торгового общества. Каждое из этих предприятий возьмёт на себя половину расходов, что значительно облегчит финансовую сторону. Чтобы сохранить это дело в тайне, что я также признаю необходимым, было бы желательно, чтобы вы, ваше превосходительство, выступили пред польским правительством и, если нужно, даже пред графом Потоцким как самостоятельный покупатель и будущий владелец имения Кроточин. Со стороны венского торгового общества выступил бы представителем граф Виельгорский, а для того, чтобы такое обширное финансовое дело привести в связь с конечной политической целью, сохраняя при этом строжайшую тайну, было бы, пожалуй, целесообразно поручить ведение и управление делом мне, вашему покорному слуге, совместно от имени вашего превосходительства и графа Виельгорского. Половина капитала, данного венским торговым обществом, могла бы быть записана на графа Виельгорского; а я, состоя на службе вашего превосходительства, был бы представителем ваших обоюдных интересов. Я уверен, что граф Виельгорский окажет мне своё доверие, и льщу себя надеждой, что и вы, ваше превосходительство, признаете меня достойным такого доверия, после того как посвятили меня во все важные и секретные обстоятельства дела. К тому же, мне кажется, что я вполне подхожу для такого положения в Польше. Я — иностранец и лучше сумею сохранить внешний вид управляющего частной собственностью, чем то мог бы сделать прусский или австрийский чиновник. Что касается лично меня, то после всех несчастий, выпавших на мою долю, это создало бы мне честное и полезное поприще для деятельности. Если я верно понял мысль вашего превосходительства, — продолжал он с ударением, — то риск для компании торгового мореплавания уменьшается при такой комбинации дела наполовину и с финансовой стороны может быть так обоснован, что и среди низшего элемента с его расчётливыми и бюрократическими воззрениями не будет возбуждено никаких опасений.
В то время как Серра деловым тоном развивал свою мысль, излагая её не в виде просьбы, а как бы ставя условия, как представитель равноправной власти, фон Герне сидел, склонив голову на руку так, что на его лице нельзя было прочесть впечатление от слов Серры, и только подёргивание белых, тонких пальцев, закрывавших лоб министра, выдавало его внутреннее волнение. Когда Серра кончил, он некоторое время ещё сохранял своё неподвижное положение, затем встал и со спокойной, весёлой улыбкой заговорил:
— Я поистине удивляюсь вашей способности удачно комбинировать, любезный Серра; вы подтверждаете положение, что купец должен быть хорошим купцом. Вашу мысль я нахожу прекрасной, и несомненно положение, на которое вы претендуете, подходит к вам, как нельзя более.
— Я не претендую, ваше превосходительство, — заметил Серра, — это слово не соответствует скромному положению преданного, послушного слуги, у которого нет другого желания, как посвятить свои скромные силы делу, интересующему двух высокопоставленных особ.
— Человеку таких ума и способностей, как вы, не подобает быть слишком скромным, — заметил фон Герне любезным тоном. — Будьте уверены, любезный господин Серра, что я сумею оценить вас по достоинству; не сомневаюсь, что то же сделает граф Виельгорский и князь государственный канцлер. Теперь дело в том, чтобы мысль, которую вы мне так ясно изложили, облечь в деловую форму, для того чтобы можно было познакомить с проектом и тех лиц, от которых скрыта конечная цель. Я попрошу вас взять эту работу на себя. При вашем знании обстоятельств дела и вашей ловкости, я не сомневаюсь, вы скоро справитесь с этой задачей.