После этого вероломства оба корабля направились в Малабар, где сгрузили на берег провизию. Каллифорд и другие мошенники вернулись на Сент-Августин, где состоялся дележ добычи. В двух командах было триста пятьдесят пиратов, каждый из которых получил по 1000 фунтов серебром и золотом, помимо доли в товарах. «Пеликан» вернулся в Красное море, где догнал ничего не подозревавшего мавританца и обстрелял его из стрелкового оружия, убив нескольких человек. Но когда добыча, казалось, была уже в руках, мавританец поднял лисели и, поймав слабый ветерок, стал уходить, избежав захвата «Пеликаном». Последний попытался протаранить его корму, надеясь повредить руль, но мавританцу помогал ветер, и ему удалось уйти от преследования.
Пираты «Пеликана» были вне себя от постигшей их неудачи; они бесновались, не зная, что предпринять. Все кляли судно за слишком медленный ход; посыпались предложения отвести его на Мадагаскар и сломать. Однако вскоре они остыли и решили следовать на Малабар, где за короткое время захватили три могольских корабля, один из которых принес им 6 тысяч долларов. На второй с «Пеликана» перенесли двадцать шесть пушек и переименовали в «Дельфин», «Пеликана» пустили по воле волн, а третий корабль продали за 18 тысяч долларов. По пути на Мадагаскар они чуть было не потерпели крушение во время урагана около Маврикия, потеряв все мачты. Установив временные мачты, они добрались до острова Сент-Мари, где обнаружили Роберта Каллифорда и Дирка Чиверса со своим призом и множество кораблей из Нью-Йорка, торговавших с ними. Одним из них оказался «Пемброк» под командованием Сэмюэля Бёрджесса, принадлежавший Фредерику Филипсу. О них мы расскажем ниже. Капитан «Дельфина» – неизвестный плотник – и несколько матросов, «устав от этой жизни», вернулись в Нью-Йорк вместе с торговцами. Вместо него команда выбрала своим капитаном пирата Сэмюэля Инлесса, жившего на Сент-Мари.
После этого они снова отправились в Малакку и захватили несколько призов небольшой ценности. Норту доверили командовать одним из призов. Имея на борту мавританского владельца другого судна, он сумел достать лоцманскую карту, которая позволила ему зайти за водой на маленький остров около голландских владений. В благодарность за предоставление ценной информации Норт отпустил мавританское судно на свободу. Следующим местом его налетов стал Никобар. Здесь был ограблен датский корабль, который отвели на Мадагаскар, где пираты поделили добычу. Она составила от трех до четырех сотен фунтов на человека.
Когда у Сент-Мари появились три английских фрегата: «Англси» (Anglesey), «Гастингс» (Hastings) и «Ящерица» (Lizard), «Дельфин» подняли так высоко, что его корпус сильно высох и он больше не годился для плавания. Его пришлось сжечь. Однако у боевых кораблей не было враждебных намерений. Капитан Литлтон с «Англси», действующий коммодор, привез королевское предписание о помиловании всем пиратам, которые решат покончить с разбоем. Каллифорд и Чиверс тут же воспользовались этим актом милосердия и вернулись к мирной жизни на купеческих судах. Норт принял возможность помилования с недоверием, поскольку дата, которая могла бы касаться матросов с «Дельфина», уже миновала. Поэтому он взял баркас и с другими сомневающимися отправился на Мадагаскар. Но их лодка опрокинулась во время шквала, и все погибли, кроме Норта и чернокожей женщины-рабыни, которую он уложил на дно лодки. Норту пришлось проплыть 4 лье, пока он не достиг суши, и, когда он, совершенно голый, вышел на берег, негры приняли его за дьявола. Одна женщина, посмелее остальных, оторвала половину своей юбки и отдала ему, чтобы он прикрыл наготу, и помогла ему добраться до ближайшего поселения белых, расположенного в 16 милях от этого места. Здесь ему дали одежду и ухаживали за ним, пока он не выздоровел. После этого он прибился ко двору местного принца и прожил там целый год.
Затем Норт служил на кораблях Фугерра, Бута, Боуэна и Говарда, участвуя во всех их авантюрах в Красном море, и однажды едва избежал крушения в Персидском заливе. После смерти Боуэна на Маврикии, о которой мы писали выше, Норт принял командование его судном. Мало кто имел такой большой опыт морских плаваний и пиратских авантюр. Его посвятили в капитаны по принятому у пиратов обряду, который сопровождался пышной церемонией: «Церемония этого назначения состоит в том, что команда, остановив свой выбор на нем как на командире либо единодушно, либо большинством голосов, вру чает ему в торжественной обстановке шпагу, воздает ему похвалу и заявляет, чтобы он взял на себя командование ими, поскольку является самым способным из всех. И чтобы он вступил во владение большой каютой и принял власть, он был торжественно введен в эту каюту и усажен за стол, где во главе стола стоит один стул для капитана, а второй, на другом конце, для квартирмейстера. Когда они усядутся, последний кратко расскажет ему, что команда, зная о его подвигах и мужестве, оказывает ему честь и избирает его своим предводителем, не сомневаясь в его достойном поведении и его отваге и содействии всему, что ведет к общественному благу. Уверенный в этом, квартирмейстер от имени команды обещает ему выполнять все его законные приказы и провозглашает его капитаном. Затем квартирмейстер берет шпагу, которую предварительно передали ему, и вкладывает ее в руку капитана со словами: «Это есть полномочия для твоих действий, и да сопутствует тебе и всем нам удача». Затем стреляют из пушек; капитана приветствуют троекратно; церемония заканчивается тем, что капитан приглашает отобедать с ним тех, кого он считает достойными этого, и на каждый стол подается большая чаша пунша».