Он указал рукой на дверь. Элизабет помедлила. Она не могла так оставить эту историю. Однако гости действительно ждут, да и с Джессопом невозможно разговаривать, пока он в таком состоянии. Элизабет едва слышно вздохнула: сейчас она покорится. Она будет мило улыбаться и изображать хозяйку дома для его гостей, как послушная домашняя собачонка; но, черт возьми, она непременно все выскажет Джессопу! Без единого слова Элизабет прошла мимо него к двери.
5
— Не понимаю, что ты так злишься, братец. — Клер вошла в холл впереди Джессопа и вручила перчатки и шляпку лакею. — Лиз просто работала. Ты тоже часто работаешь и не приходишь к обеду. Я ненавижу обедать в одиночестве в этой огромной комнате, братец.
— Клер, это совершенно разные вещи. — Джессоп отдал свою шляпу экономке и сказал, обращаясь к ней: — Мы выпьем бренди в библиотеке. Сегодня вы нам больше не понадобитесь, Марта. Вы свободны до завтрашнего утра.
Многие находили странным, что Джессоп не позволял своим слугам оставаться на ночь в доме, но он любил уединение. Некоторые слуги жили в коттеджах у реки на границе его владений, другие же имели собственные дома неподалеку и каждый день ходили на службу пешком.
Пожилая женщина сделала реверанс.
— Да, сэр. Чистые бокалы на полке, как вы любите. Вещи мисс Клер уже готовы. Я зажгу свет наверху и пойду домой.
Кивком головы Джессоп отпустил служанку.
— Стаканчик рейнского, сестра, чтобы успокоиться?
Клер последовала за Джессопом по темному коридору.
— Оно мне не нравится, хуже помоев.
Они вошли в библиотеку. Марта оставила в комнате несколько зажженных свечей. Она хорошо знала привычки своего хозяина. Он налил себе стакан французского коньяка и потянулся за бутылкой рейнского вина.
— Выпей немножко, сестра, это полезно для твоих нервов. Вам с Элизабет следует почаще прислушиваться к моим словам. Во многих вопросах мужчины разбираются лучше.
Клер взяла предложенный ей бокал.
— Не понимаю, почему ты сегодня все время придираешься к Лиз. Ты был с ней не очень любезен. А я-то думала, что вы собираетесь пожениться.
Он уселся на стул, обитый вышитой тканью, и положил ногу в башмаке с высоким каблуком на подставку для ног.
— Я хочу на ней жениться, — ответил он резко. — Мы поженимся, она родит мне ребенка, и вся эта чушь о том, чтобы управлять заводом Пола, вылетит у нее из головы. Я всегда говорил, что это всего лишь каприз. Пол не смог наладить это производство, и у нее тем более не получится. — Он увидел, что нижняя губа Клер задрожала.
— Боже, прости меня, дорогая, я не должен был упоминать его имя.
Она отхлебнула вино из бокала и с трудом проглотила.
— Ты хочешь, чтобы я заплакала. Не заставляй меня плакать, братец.
Он протянул к ней руку, желая успокоить ее.
— Прости меня, я не подумал о тебе, сестра. Иди сюда.
Она упрямо покачала головой.
— Я не хочу к тебе идти. Я буду стоять здесь и пить свое вино.
Он опустил руку и пристально уставился в свой бокал, наполненный золотистым коньяком.
— Иногда мне кажется, что вы слишком много времени проводите вместе. С тех пор как Лиз приехала, у тебя испортился характер. Ты набралась от нее разных идей, а женщинам это не на пользу.
Клер вызывающе выпятила нижнюю губу.
— Она мне нравится, она никому не дает себя обижать. — Клер подняла глаза и улыбнулась. — И ее новый друг мне тоже нравится. У мистера О'Брайена красивые руки.
— Он ей не друг, Клер, — заявил Джессоп, делая ударение на каждом слове. — И я бы просил тебя больше не говорить подобную чепуху. О'Брайен просто еще один чертов рабочий.
Она сделала еще один глоток вина и слегка повела бедрами.
— Этот О'Брайен очень красив, у него красивый рот.
— Ну, хватит. Если ты будешь продолжать в том же духе, то остаток недели проведешь в своей комнате взаперти. И сделаю это! — Он погрозил ей пальцем. — Ты же знаешь, что я не потерплю эти шутки. Ты меня поняла?
— Ты не любишь, когда я озорничаю, братец? — Она засмеялась низким гортанным смехом и осушила свой бокал. — Ты боишься, что другие узнают, что я озорничаю.
— Я сказал, довольно, молодая леди! — Джессоп вскочил со стула.
— Я бы выпила еще бокальчик вина, — захихикала она.
— Хватит вина, оно ударило тебе в голову. Тебе пора отправляться в постель. — Он потянулся за бутылкой, чтобы подлить себе коньяку.
— Я… Я не хочу в постель. — Ее голос слегка дрожал.
— У тебя был трудный день, поэтому ты и городишь всякую чушь. Иди в свою спальню, переоденься и ложись спать.
Клер поставила свой бокал на стол и слегка подтолкнула его пальцами к центру. Джессоп протянул руку, чтобы коснуться ее, но она отпрянула.
— Иногда, братец, ты мне совсем не нравишься, — сказал она, опустив глаза. — Пол был лучше, он был добрее ко мне.
Джессоп вскинул голову. На сегодня с него было более чем достаточно женской болтовни.
— Полу нетрудно было быть к тебе добрым. Ведь ты рехнулась только после его смерти.
Подбородок Клер задрожал. Того и гляди из ее глаз брызнут слезы. Гнев Джессопа мгновенно улетучился.
— Прости меня, сестричка! — Он поставил стакан, подошел и обнял ее за плечи. — Прости, милая. — Он погладил ее по голове, и она всхлипнула. — Я вспылил, мне не следовало так на тебя набрасываться.
— Все говорят, что я сумасшедшая. Но я ведь не сошла с ума. — Она взглянула на него заплаканными голубыми глазами. — Правда, братец?