— Да, как обычно. Я и щенков кормила.
— Значит, первым делом надо проверить, как щенки.
— Ты думаешь, я дала им несвежего мяса?
— Нет, причина не в этом. Это яд, а не просто тухлое мясо. Однажды на моих глазах так умирал человек.
— Бегите в сад, посмотрите, живы ли щенки, — приказала Элизабет Кэти. — Проверьте и тех, которых я отдала Сэмсону и Джереми. Они часто прибегают сюда. Торопитесь, Кэти, я жду вас!
— Да, хозяйка. — Горничная поклонилась и побежала вниз.
— Ты уверен, что мы ничем не можем им помочь? — спросила Элизабет О'Брайена. Тот покачал головой. — Осталось узнать на кухне, может, кто-то кормил собак там.
— Подожди, я переоденусь и пойду с тобой. — О'Брайен начал снимать рубашку, покрытую угольной пылью.
Но Элизабет уже скрылась на лестнице. Проходя мимо гостиной, она заметила там Клер, сидящую за клавикордами.
Кухарка всплеснула руками, увидев Элизабет в одном халате.
— Кто-нибудь из вас кормил моих собак? Я видела, они все время крутятся на кухне.
— Я запрещаю девушкам кормить здесь собак, — покачала головой кухарка. — Но эти вертихвостки делают что вздумается.
Элизабет огляделась, но не заметила на кухне ничего подозрительного, никаких обрезков мяса на полу. Она прошла через кухню в огород, где возле колодца стояли собачьи миски. Там она обнаружила сковороду с остатками мясного пирога. Со своей находкой Элизабет вернулась на кухню.
— Откуда это?
— Это не мой пирог, — ответила кухарка, осмотрев сковороду. — Я не делаю начинку из картошки с ветчиной.
В кухню быстрой походкой вошел О'Брайен. Он переоделся во все чистое и собрал свои длинные волосы в аккуратную косичку.
— Вот что я нашла рядом с собачьими мисками. — Элизабет показала сковородку О'Брайену. — Но никто не понимает, откуда это взялось. Кухарка не печет таких пирогов.
О'Брайен посмотрел на сковороду и повел Элизабет из кухни в сторону особняка.
— Давай спросим Клер, не знает ли она, что это такое.
— Клер? Что за чушь, она любила моих собак. Только ты их недолюбливал.
— Я их не травил, Лиз.
— Разумеется. Но Клер совершенно безобидное существо!
— Она сумасшедшая. — О'Брайен понизил голос. — Мы оба знаем это.
— Да, — нехотя согласилась Элизабет. — Но она не способна на такое.
— И все же я спрошу ее. Если не ошибаюсь, сейчас она играет на клавикордах в гостиной.
Они вместе вошли в гостиную. Элизабет остановилась у входа. О'Брайен подошел к Клер, которая неподвижно сидела перед инструментом, но не играла.
— Клер, — позвал он.
Она повернулась и радостно улыбнулась, увидев его.
— Элизабет обещала, что вы придете. Я так ждала. Ведь мы поужинаем вместе, не правда ли?
— Конечно. — О'Брайен говорил мягко, как с ребенком. — Но сначала позвольте задать вам один вопрос. Вы не знаете, откуда это?
О'Брайен протянул Клер сковороду. Клер взглянула на нее и покачала головой.
— Вы уверены, что не узнаете ее, Клер? Это очень важно. Собаки съели этот пирог и заболели.
— Я не умею печь пироги, — ответила Клер тихо, глядя на О'Брайена своими чистыми голубыми глазами. — Мышонок умеет печь. — Она подняла вверх кулачок. — Мышонок иногда готовит пироги к ужину. Но собачки тоже любят пирог, пришлось ему их угостить. Показать вам моего мышонка?
О'Брайен обернулся и посмотрел на Элизабет, которая в ужасе прикрыла рот ладонью. Их взгляды встретились. Они оба поняли Клер правильно: она приготовила пирог к ужину, а потом отдала его собакам. Значит, вместо собак она могла отравить их самих…
Позже ночью Элизабет лежала без сна рядом с О'Брайеном, думая о происшедшем. Она не могла поверить, что ее любимых собак больше нет.
О'Брайен молчал, но по его дыханию Элизабет знала, что он не спит. Он похоронил собак в саду возле клумбы с астрами. Клер отослали домой без ужина, и после этого они с Элизабет долго спорили о том, как быть дальше. О'Брайен настаивал на немедленном разговоре с Джессопом. Вспоминая случай с фургоном, он сомневался, была ли там Клер, но сейчас сомнений не было. Элизабет же боялась, что Джессоп может отправить Клер в дом для умалишенных, а это казалось ей ужасным. Элизабет считала, достаточно просто быть с Клер поосторожнее.
Элизабет беспокойно ворочалась в кровати. Теперь ей все время было неудобно лежать.
— Я не хочу быть жестоким, Лиз, — внезапно сказал О'Брайен. — Я не хочу, чтобы Клер наказали, я всего лишь стараюсь обезопасить тебя и ребенка.
— Ребенка? Да она могла отравить и тебя тоже! Тебя чуть не раздавил фургон.
— Я не уверен, есть ли тут какая-то связь.
— Я тоже, — Элизабет вздохнула. — Клер больна. Недавно Кэти поймала ее сидящей нагишом на перилах балкона с бокалом лимонада в руках. Клер сплевывала косточки на садовника внизу.
О'Брайен рассмеялся.
— Не вижу ничего смешного.
— Видишь ли, я подумал, что не отказался бы увидеть это зрелище. — О'Брайен погладил выпуклый живот Элизабет.
Та вздохнула снова. Как ни странно, ее беременность не охладила их взаимного притяжения. О'Брайен утверждал, что ему нравится большой живот Элизабет, хотя она подозревала его в обмане.
— Мне жаль твоих собак, — прошептал О'Брайен, его рука погладила Элизабет по груди.
— Тогда докажи мне это. Утешь меня… — прошептала Элизабет, закрывая глаза.