Сэмсон рассмеялся, и О'Брайен присоединился к нему. Вдруг ему показалось, что не все так ужасно и впереди забрезжил луч надежды.
29
Было уже далеко за полдень. Элизабет и Клер прогуливались вдоль реки. Клер собирала полевые цветы, а Элизабет просто наблюдала стремительное течение реки. Время от времени Элизабет потирала живот, утром она проснулась с тупой болью в спине и редкими неожиданными схватками. Должно быть, вчерашнее происшествие на мельнице вызвало преждевременное начало родов. Но, поговорив с Кэти, от которой она узнала про О'Брайена и рыжую служанку, Элизабет на время забыла обо всем. Она бросилась к нему в комнату с намерением устроить скандал. Он ее предал! И дело было не в Рыжей. Тут Элизабет верила О'Брайену. Она была оскорблена тем, что он отказался остаться с ней и провести ночь в ее комнате. Что поделать, просто О'Брайен не испытывал к ней тех чувств, которые пробудились у нее к нему. Элизабет понадобилось слишком много времени, чтобы разобраться в себе. А теперь все, поздно, он уехал.
Элизабет внезапно остановилась, ощутив сильную схватку. Им с Клер не стоило уходить так далеко от завода, но Элизабет очень захотелось побыть вдали о г людей.
— С тобой все в порядке? — спросила Клер, заметив перемену в Элизабет. Та не успела перевести дух, как ее поразил новый приступ боли. Элизабет не ожидала, что роды начнутся так быстро. Она-то считала, у нее есть в запасе несколько часов, а то и дней. Теперь Элизабет вдруг испугалась. Она сделала несколько шагов к Клер.
— Нам нужно возвращаться, Клер. — Элизабет старалась выглядеть спокойной.
— Что случилось? — Клер подбежала к ней с букетом в руках.
— Ребенок, Клер. — Элизабет переждала очередной приступ боли. — Кажется, ему не терпится появиться на свет.
— Ребенок! Тебе нужно лечь! — Клер бросила букет и схватила Элизабет за руку.
— Я не очень хорошо в этом разбираюсь, но, по-моему, ты права. — Элизабет огляделась: до дома было не меньше двух миль.
— Лучше идем ко мне! — Клер потянула Элизабет за руку. — Здесь недалеко.
Элизабет не двигалась с места. Она не собиралась идти к Джессопу, она не желала, чтобы ее ребенок появился на свет в его присутствии.
— Нет, я бы хотела пойти домой.
— Брата сейчас нет. — Клер как бы читала мысли Элизабет. — Он поехал в Дувр и не вернется ни сегодня, ни завтра.
Элизабет задумчиво поглаживала живот. Клер права, вместо того чтобы тащиться на завод, можно будет послать за подмогой кого-нибудь из слуг Джессопа. Нгози обещала Элизабет помочь, когда начнутся роды.
— Хорошо. — Элизабет была поражена ясностью мыслей Клер, ее болезни как не бывало. — Я пойду с тобой, но ты должна обещать мне, что немедленно пошлешь за Нгози.
До дома Джессопа было не более четверти мили, но и это расстояние далось Элизабет нелегко. То и дело ей приходилось останавливаться, чтобы переждать схватки.
— Марта! Марта! — закричала Клер, как только они вошли в темный холл. — Помогите мне!
— Мисс Клер, вы должны были сидеть в своей комнате, а не… — Экономка выбежала из коридора и остановилась при виде Элизабет.
— У Лиз начались роды, вы должны мне помочь отвести ее наверх. Мы положим ее в моей спальне.
— Хозяину это не понравится, — зашипела Марта. — Ему не нужно в доме такое добро.
— Ничего, просто вызовите фургон с завода, — задыхаясь сказала Элизабет.
— Вот еще! — закричала Клер, как рассерженный ребенок. — Марта служит не только у моего брата, но и у меня! Я здесь хозяйка, и Марта сделает то, что я скажу, и будет держать язык за зубами, правда?
— Да, хозяйка, — кивнула Марта.
— Тогда помогите мне отвести Лиз наверх.
С помощью двух женщин Элизабет удалось с грехом пополам подняться по лестнице. Все ее силы, все мысли сосредоточились на одном — благополучно разрешиться от бремени. Элизабет старалась медленно и размеренно дышать, потому что это облегчало боль при схватках. Клер вытерла ей лоб салфеткой и предложила чашку чаю. Элизабет только покачала головой. Слова давались ей теперь с трудом.
— Воды, просто холодной воды.
— Выпей это, — настаивала Клер. — Это облегчит боль.
Элизабет сделала несколько глотков и моментально все, даже боль, отступило на второй план, комната стала как будто меньше и звуки тише. Наступило какое-то странное онемение. Элизабет почти не замечала Клер и Марту, занятых приготовлениями к родам. Клер дала Элизабет выпить еще немного чая, и та совсем потеряла счет времени. Где-то в глубине ее памяти всплывали рассказы женщин о мучительных родах. Элизабет тоже чувствовала боль, но она не была непереносимой. Возможно, так подействовал на нее заваренный Клер чай. С каждой минутой схватки становились все сильнее, и Элизабет уже чувствовала, что ее ребенок вот-вот появится на свет.
Тремя днями позже О'Брайен и Сэмсон везли новый мельничный жернов в своем фургоне по одной из улочек Филадельфии. Они направлялись домой, на завод Лоуренса. О'Брайену не терпелось побыстрее вернуться к Элизабет и выяснить отношения до конца. Повернув за угол в сторону рыбного рынка, Сэмсон вдруг остановил мулов и заговорил на родном языке. О'Брайен никогда не слышал, чтобы Сэмсон говорил на языке своих африканских предков, и поэтому смотрел на своего друга с удивлением.