- Да. Новый ангел,
- Тебе его не жалко?
- Жалко? - в вопросе младшей почудилось удивление, - Не вижу повода для жалости.
- Он наивен. И прост.
- И верит мне.
- Да. Верит. Но ты его не обманываешь.
- Я никого не обманываю.
- Я знаю. Но не думаю, что могу одобрить твой выбор.
- Почему? Он чист душой.
- Но неопытен, - старшая вздохнула, и с её ресницы упал бриллиантик слезы, - Да, он видит в тебе отсутствие зла. Но всё же... В нём слишком мало понимания. Он даже не знаком со мной.
- Не вижу в этом недочёта.
- Ну, если тебе нужна послушная кукла...
Обладательница волос цвета вороного крыла бросила на старшую сестру задумчивый взгляд и молча кивнула.
***
Он спешил на зов госпожи. Спешил изо всех сил. Его гнал вовсе не страх, и не чувство долга, которое было свойственно ему в человеческом воплощении. Молодой ангел смерти мчался, охваченный пониманием бесконечной важности собственного служения и его подлинной судьбоносности. Громадные крылья, которые ещё недавно боялся помять в тесных коридорах подземного царства, теперь были аккуратно сложены за спиной. Ноги отталкивались от отполированных гранитных плит, неся невесомое тело вперёд со скоростью недоступной даже для глаз великих волшебников.
Госпожа восседала на строгом каменном троне. Кроме черного престола в зале стояло шесть пылающих светильников. Пляшущее в них пламя отражалось в зеркальных плитах пола, и отблески уносились в бесконечность непроницаемой тьмы свода. Более ничего в зале не было. Повелительница не знала надобности ни в украшениях, ни, тем более, в излишествах.
Луноликая несколько мгновений изучала эмоции на лице служаки, затем размеренный, как метроном, голос сообщил:
- Я довольна твоей работой. Считаю, тебе пора браться за более сложные вопросы.
Ангел безмолвно склонился в благодарном почтении.
- Ты уже слышал, что есть немало тех, кто по глупости своей пытается противостоять нам. Теперь тебе придётся столкнуться с ними лицом к лицу. Вижу, ты догадался. Да, речь идёт о магах. Вот самый распространённый тип.
Мраморные пальчики сделали едва заметный жест, и перед ангелом возникла фигура старика. Вид его был столь мерзок, что даже не обладая сверхъестественными способностями можно было понять, что надо держаться от такого субъекта как можно дальше.
- О, нет. Прошу тебя, не смотри на его отвратительную ухмылку. И в глаза не заглядывай. Они не скажут тебе ничего полезного. Ты же не какой-то простолюдин, что по скудоумию судит о незнакомце по лицу? Посмотри на его ауру. Помнишь, как я тебя учила?
Ангел напрягся, и тут же вокруг головы старика возникла мохнатая дымка аспидно-угольного цвета.
- Вот. Молодец! Это самый популярный у людей цвет колдовства - чёрный. Особенность этих волшебников в том, что они привносят в мир зло, а обыватели его преумножают многократно.
- Прости, госпожа! Ты сказала “самый популярный”. Неужели, их так много на земле?
- К счастью, нет. Очень мал процент людей, что имеют способности к чёрному колдовству. Но почти все могут его приумножать. Да, не удивляйся. Такова жизнь. А эти... - мраморные пальчики вновь щёлкнули, уничтожая образ колдуна, - потом наслаждаются приростом своей силы, глупо надеясь обрести вечную жизнь.
Властительница сделала пас, и перед ангелом возникла новая фигура. Пожилой господин в поношенном костюме и мятой серой шляпе выглядел совершенно непримечательно. В усталом взгляде было куда больше разочарования, чем едва заметных следов доброты. Но аура сверкала белоснежной чистотой.
- Это белый маг.
При этих словах что-то шелохнулось в душе ангела, но спокойная, словно ледник, речь госпожи, мигом вернула ему безмятежность каменного изваяния.
- Белые маги несут радость. Увы, но среди людей гораздо меньше тех, кто может её приумножить. Если же таковые находятся, то волшебники имеют шанс стать практически всемогущими. На этом их положительное влияние заканчивается, и начинаются пустые попытки преодолеть неизбежность.
Луноликая разочарованно вздохнула и продолжила:
- Из этого ясно, что по сути нет разницы между белыми и черными колдунами. Но есть важный аспект! Я говорю о редких людях, что способны приумножать добро. Их приходится защищать. В том числе и нам.
- Нам? - невероятное удивление с лёгкостью пробило корку каменного спокойствия.
- Да. А защищать их нужно от особо вредных колдунов, что несут зло, но могут питаться только добром. Обычно они разжигают войны и чудовищные бедствия, вовлекая приумножающих добро лишь для того, чтобы насладиться потоками расточаемой праведниками и подвижниками благости. В своём желании насытиться они не знают меры, а потому запросто нарушают великий закон равновесия. Допускать этого нельзя ни в коем случае...
Слушая речь госпожи, Ангел силился представить ауру такого мерзкого творения. Но ничего не получалось. Заметив это, луноликая улыбнулась.
- Не терзайся попытками понять их ауру. Они отличные мастера маскировки. А потому не стоит даже пробовать отделить их от ничего не значащей черни привычными методами.
- Но как тогда быть?
- К счастью, такие маги очень редки. Их появление можно определить по чудовищным искажениям потоков добра и зла, которые окрашивают магический кристалл.
- Магический кристалл?
- Да. Вот, возьми медальон. Его камень - отличный индикатор колдовских метаморфоз.
На плечи ангела тут же опустилась массивная витая цепь с оправленным в золото кристаллом. Сверкающий, затейливо огранённый камень был чист и прозрачен. Ничто в нём не выдавало волшебных свойств. Ангел почтительно поклонился. Аудиенция завершилась.
***
Шли дни, мелькали ночи. Недели сливались в месяцы... Для бессмертных привычные людям временные отрезки не имели никакого значения. Ангел смерти носился сквозь миры и пространства, скользя отстранённым взглядом по бурлящему потоку жизни. Даже когда он был человеком, людская суета его не интересовала. Теперь же он обращал на неё внимания меньше, чем на летящие с неба снежинки. Но намного раньше слуга королевы тьмы перестал оглядываться на себя. Бессмертным нет нужды в соблюдении условностей тех, чей век лишь мгновение на горизонте вечности.