– Шкип, мне кое-что вспомнилось. Я слыхал, как Лес говорил нечто о сообщении мне неприятной новости. Какой?
Спарроу смочил губы языком, оглянулся по сторонам, посмотрел на Боннета, занятого своими рычагами управления.
– Сообщить помягче о чем? – повторил Рэмси.
– О том, что Джо умер.
– Но…
– Каждый раз, когда мы пытались вывести тебя из шока, ты…
– Каждый раз?
– Мы пробовали раз пять. И все время ты звал Джо вернуться. Нам казалось, что это бред, но…
Он замолчал.
– Подсознательно ощущается различным образом, – сказал Рэмси. Он чувствовал внутри себя пустоту, вдруг вспомнился кошмар. Голос Гарсии: «Боюсь, что не смогу поблагодарить тебя лично».
За что?
– У нас было много общего, – сказал Рэмси. – Джо понимал меня. Он просматривал насквозь все мои действия… скажем так. Догадываюсь, что это меня обижало. Джо играл в мои игры лучше, чем я сам.
– Он восхищался тобой, – сказал Спарроу.
Глаза Рэмси блеснули и погасли.
– Уже перед самым концом он пришел в себя, – сказал капитан. – Беспокоился о тебе. Говорил, что поступил с тобой нечестно, возбудив наши подозрения против тебя. Джо считал, что в тебе есть задатки незаурядного подводника.
Рэмси отвернулся.
– Так ты сделаешь все, что будет можно, для его жены?
Тот лишь кивнул. Говорить он не мог.
– Мы подходим к молу. Приближаемся к маркеру глубины номер два. – Голос Боннета звучал неестественно небрежно. Он указал на главный экран. Два прожектора, включенные их системой распознавания «свой-чужой», пробивали толщу зеленой воды.
– Ты включил программу автоматического всплытия? – спросил Спарроу.
– Все сделано, – ответил Боннет.
– А мы-таки сделали это и добились успеха, – сказал Рэмси.
В голосе Боннета была неосознанная попытка имитировать акцент добродушного подначивания Гарсии:
– Мы-таки банда долбаных героев!
15
В кабинете чарлстонского бюро доктора Оберхаузена было спокойно. Морщинистый глава ПсиБю сидел за столом, похожим на все другие столы в ПсиБю, откинувшись назад и пощипывая свою козлиную бородку. Коробка радара, заменявшая ему глаза, отсоединенная сейчас от держателя на плече, стояла перед ним на крышке стола. Неподвижные, выпуклые глаза доктора, казалось, глядели на Рэмси, сидящего по другую сторону стола.
Рэмси почесал голову, чувствуя отрастающий ежик волос.
– Это довольно долгая история, – сказал он. – Большая ее часть в моих заметках. Они у вас, хотя врачи и не хотели, чтобы мы встретились.
Оберхаузен молча кивнул.
Рэмси откинулся на спинку своего стула. Тот заскрипел, и Рэмси внезапно понял, что доктор, возможно, отождествляет его со скрипящим стулом – для слепого это был знакомый и понятный сигнал.
– А теперь о тебе, Джонни. Лучевая болезнь – штука неприятная. – Он провел рукой по своим выжженным радиацией глазам. – По счастью, агенты ПсиБю практически неуничтожимы.
– Это видно по моим заметкам и телеметрическим лентам?
Доктор Оберхаузен кивнул.
– Да, видно. Спарроу уже буквально стал частью своей подлодки, ощущая в ней все – в том числе и команду. Его случайные замечания и размышления относительно поисков правильной линии поведения сделали из него великолепного психолога. Я подумываю о том, чтобы забрать его в нашу контору.
– А как насчет моих рекомендаций по предупреждению нервных срывов?
Доктор Оберхаузен пожевал губу, пощипал свою козлиную бородку.
– Старая как мир наполеоновская терапия пышного мундира: фанфары при каждом удобном случае. – Он кивнул. – Безопасность разорется, что это будет раскрытием тайны прибытий, но одну уступку они уже сделали.
– Какую?
– Они объявили официально, что мы воруем нефть у «восточных».
– Это вообще было бессмысленно скрывать.
– Сделали они это с большой неохотой, но их заставили.
– Нам лучше не связываться с Безопасностью, – пробормотал Рэмси. – Нам лучше бы работать над тем, чтобы от нее вообще избавиться. Безопасность подавляет связи. А это приводит к социальной шизофрении.
Доктор Оберхаузен отрицательно покачал головой.
– Нет, Джонни. Мы не станем работать над тем, чтобы избавляться от Безопасности. Это старое заблуждение. Пользуясь аналогией капитана Спарроу: в ненормальном обществе безумец нормален. В Безопасности присутствует тот род ненормальности, который является естественным для военного времени. Естественным и необходимым.
– Ну а после войны, Обе? Ты же знаешь, что они собираются править вечно.
– Они будут пытаться. Но к этому времени Безопасность будет уже под контролем ПсиБю. Мы будем способны довольно эффективно контролировать их.