- Так называемую?
- Сколько вы можете назвать самостоятельных психологических школ и направлений?
Доктор Оберхаузен усмехнулся.
- Как минимум столько же, сколько и различных религий.
- Мы даже тут следуем шаблону, - сказал Рэмси.
Шеф ПсиБю захихикал.
- Я не прервал ход твоих размышлений?
Рэмси помолчал, потом продолжил:
- Я никогда еще не встречал психоаналитика, который не предлагал бы свою систему - пусть и несознательно - в качестве замены религии. Включая и наш случай. Мы поставили себя наверху, над всеми, в качестве маленьких божков - всезнающих, всеизлечивающих. Люди возмущаются этим, и правильно. У нас имеются вежливые таблички для всех наших неудач. И меж собою мы согласились, что все, отмеченное подобной этикеткой, неизлечимо.
В голосе доктора Оберхаузена появилась нотка отстраненности:
- Да это же прямо обвинительный акт, Джонни. Следует понимать, что это добрый капитан Спарроу _обратил тебя в свою веру_?
Рэмси откинулся назад на стуле, засмеялся:
- Черт подери, нет. Просто лично я уже не собираюсь строить из себя мессию.
Оберхаузен облегченно вздохнул:
- Это не может не радовать.
- Полагаю, что я все же буду копаться в человеческих мозгах. Тогда можно будет получше объяснить все, что мы делаем. - Он улыбнулся. - Я останусь в психологии.
- И что ты ожидаешь открыть?
Рэмси чуть помолчал, потом ответил:
- Хороший ученый не _ожидает_ что-то открыть, Обе. Он сообщает о том, что видит.
Доктор Оберхаузен захлопал в ладоши.
- Если найдешь Господа Бога, дай мне знать, пожалуйста.
- Обязательно. - Теперь Рэмси заговорил живей. - Раз уж мы подвязали все торчащие концы, может поговорим обо мне? Когда я смогу снять этот чертов мундир и заняться своими милым новеньким отделом в ПсиБю?
Доктор Оберхаузен отодвинулся вместе с креслом, положил руки на край стола и склонил голову, как бы глядя на коробку радара.
- Сначала тебе придется поиграться в героя. Президент собирается всем вам приколоть по медали. Этим занимается Белланд. Кстати, адмирал предоставил миссис Гарсии работу в своей канцелярии. Это вежливый жест, но для нее большое подспорье.
- Но когда я сам выйду из его подчинения?
- Джонни, я не могу сейчас забрать тебя оттуда.
Рэмси почувствовал, как вскипает изнутри.
- Почему?
- Ну ладно. Ты герой. Они хотят этим воспользоваться. - Глава ПсиБю откашлялся. - Кое-какие вещи сложны даже для ПсиБю. Видишь, я даже не мог пробиться через МедБю, чтобы увидеться с тобой...
- Вы обещали мне...
- И я сдержу слово, Джонни. Только в свое время. - Он откинулся в своем кресле. - Кстати, здесь имеется один коммодор, отвечающий за продвижения по службе и классификацию. Он президентский мальчик на посылках, и ему нужен... э... адъютант.
- О, нет! - Рэмси изумленно уставился на Оберхаузена.
Маленький доктор пожал плечами.
- Джонни, он вычислил, что ты и есть тот самый ловкий Долговязый Джон Рэмси, который на месте сымпровизировал "вампиры" из пары шприцов и бутылок и спас "Дельфин" от катастрофы во время учебной операции. Он хочет...
Рэмси застонал.
- Ты прыгнешь прямо в лейтенанты, - сказал Оберхаузен.
- Спасибо, - едко поблагодарил его Рэмси. Он скривил губы, пародируя голос своего шефа.
- А как же, Джонни, у тебя будет свой отдел...
- Ты молод, - сказал Оберхаузен. - Время еще есть.
- Он будет заставлять чистить ему ботинки.
- Нет-нет. Он и вправду восхищен твоим талантами. Говорит, что ты слишком хорош для ПсиБю. А уж то, что ты приволок эту нефть, никак не снизило его восторгов по поводу тебя. - Шеф ПсиБю снова прочистил горло. Так вот, когда ты будешь с коммодором, есть кое-какие вещи, связанные с этим отделом, которые я поручил бы тебе...
- Так вот оно что! - рявкнул Рэмси. - Еще одно долбаное шпионское поручение! Вы хотите, чтобы я вынюхивал секреты коммодора, чтобы вы могли на него воздействовать. Занимайтесь этими делишками сами!
- А я уверен, что ты поймешь необходимость этого, - сказал Оберхаузен. - В этом и заключается здравомыслие.
- Я так не считаю.
- Мне нравится аналогия твоего капитана Спарроу про здравомыслие и плавание. Но я должен добавить, что пловец все время должен быть готов схватиться и за весло.
Рэмси улыбнулся, хоть понимал, что Оберхаузен рассмешил его только лишь ради того, чтобы снять напряжение, возникшее меж ними.
- Ладно, Обе. Еще разик. Но предупреждаю сразу: это уже все.
- Честное слово, Джонни, в последний раз. А теперь, если ты...
Дверь в прихожую за спиной Рэмси приоткрылась. Он услыхал шум голосов. Какая-то женщина кричала: "Вы не можете не разрешить мне пройти!"
_Дженнет!_
Сердце забилось сильнее.
Женский голос поднялся уже до визга:
- Я знаю, он здесь, с этим ужасным доктором Оберхаузеном. И, клянусь Богом, я туда пройду!
Дверь раскрылась настежь. Рэмси повернулся, встал, но это была секретарша.
- Извините, но здесь...
- Пусть пройдет, - сказал доктор.
Внезапно Рэмси почувствовал, что у него кружится голова. Дженнет из двери ворвалась прямо в его объятия. Знакомые духи. Знакомое лицо прижалось к его щеке, знакомое тело рядом с его собственным.
- Джонни! О, Джонни!
Он услыхал, как Оберхаузен встает, и увидел, что тот уходит, взяв радарные "глаза" в руки.
- Джонни, мне так тебя не хватало!
- И мне тоже.
- Я и не знала, что это будет так опасно. Почему же, они говорили...
- Все было не так уж плохо, Дженнет. Честное слово.
- Но ты так долго лежал в госпитале!
Доктор Оберхаузен остановился в двери и, показав себя в новой перспективе, стал внезапно маленьким. От него исходило чувство одиночества, так что Рэмси захотелось крикнуть ему что-нибудь, только не знал что. Он сказал:
- Обе!
Шеф ПсиБю обернулся.
- Ладно, скоро увидимся, - сказал ему Рэмси.
Доктор улыбнулся, кивнул, вышел и закрыл за собой дверь.
А потом Рэмси пришлось объяснить Дженнет, почему он захотел включить "этого ужасного старого Обе" в программу торжеств по их воссоединению.