Подбрось меня вверх, опусти меня вниз,
Опусти меня обратно на землю.
Подбрось меня, почувствуй мое сердце
И сделай меня счастливой.
Мы начинаем плавно опускаться в удовольствия,
Наблюдаю за милыми леди, когда я двигаюсь со Сву.
Потому что это то, что они говорят,
Но я не могу доказать.
Так поднимись снова
И посмотри на меня, пускающегося в удовольствия.
Когда мы обнимаемся,
Ты шепчешь: 'Коко'
Я сжимаю тебя в своих объятиях
И ты говоришь: 'Джамбо'
Визжишь и кричишь,
Поворачиваешься и говоришь: 'Колумбо'
Теперь я должен идти
Я-я-я коко джамбо Я-я-е Я-я-я коко джамбо Я-я-е Эй, йо...
Вот так я обращаюсь с девушками, такими гладкими,
Потому что там есть мужчина, и это я.
Так позволь мне показать тебе все вокруг,
Пока ты пьешь свой чай.
Но не коко локо бум пока я писаю.
Когда я сжимаю свою крошку крепко,
Она говорит, что я делаю это нежнее.
Я люблю своих цыплят с рисом и лимонадом.
И это то, что ты получаешь,
Когда она кричит 'джамбо'
Теперь я должен идти
Я-я-я коко джамбо Я-я-е Я-я-я коко джамбо Я-я-е
Пойте все! Пора и передохнуть, под вальсы Моего Ванти выход наших пар из оперной постановки. Танго у них еще не получается. Точнее, отсутствует та экспрессия, которой полон Серхио с Мионг. Всё это под вальсирующие фонтаны. То, что зрелище удалось, понятно по восторгу от Жаннетт. Она и подпрыгивает, и машет нам, и замирает от восторга. Вытащила телефон и ведёт сьемку задрав руки вверх. Публика, кто в ступоре, кто пытается танцевать. Среди танцующих нет определённого возраста, всех возрастов поровну. Толкаются, смеются, когда наступают на ноги друг другу. А мы тем временем уходим в тень, под прожектором Мао, вижу, как его колбасит, но он борется с предпремьерной лихорадке. Странники в ночи
Бессмертная вещь, ставшая классикой. Премьера в этом мире. Танцплощадка в тени, всё внимание на баркас-сцену. Под прекрасные звуки музыки и танцующих фонтанов Мао начинает. Настоящий мужской голос завораживает, после первого куплета свет на танцевальную сцену, в танце кружатся пары, а люди слушают. Я по полной воспользовалась дарами всевышнего, перевела на корейский и с последнего куплета Мао поет на корейском. Потом уже не раз отрепетированная АББА и прочие хиты моего мира. Мао обессилено присаживается рядом со мной, весь потный, в глазах недоумение ' Что? Всё закончилось? Так быстро?', успокаиваю легким кивком и шепчу: "Это было здорово'. Мао приободряется и ид`т в трюм, переодеться. Замечаю маму рядом с веселеньким дядей и его инженерной командой. Те что-то колдуют с компьютером, как бы не переусердствовали, но я бессильна влиять на них с баркаса. Мама в слезах. Не раз ведь слышала, как 'Странников в ночи' поёт Чже на репетициях. Повышенная эмоциональность. Ой, не спроста!!!! Три часа без перерыва!!! Идём на отдых, компьютер за главного! В нём, на пару с синтезатором, забито столько мелодий, что можем и не продолжать, но надо. Впереди ещё одно музыкальное хулиганство, ЛАМБАДА.
В слезах ушел тот,
Кто однажды заставил меня заплакать.
В слезах ушел тот,
Кто однажды заставил меня заплакать.
В слезах будет вспоминать любовь,
Которую однажды не смог сохранить.
В слезах будет вспоминать любовь,
Которую однажды не смог сохранить.
Воспоминание будет с ним, где бы он ни был,
Воспоминание будет навсегда со мной, где бы я ни была.
Танец, солнце и море сохраню во взгляде,
Любовь заставляет терять и находить.
Танцуя ламбаду,
Буду вспоминать эту любовь,
Которая однажды была моим властелином.
Песня, смех и боль, мелодия любви,
Момент, который повисает в воздухе
И провокация 'МЫ ХОТИМ ПЕРЕМЕН'. А к такому плавно подвести надо. Вытащить Серхио на палубу, пропеть кое-что из испанского, а уж затем дать по мозгам роком и ламбадой. А пока миксом из классики публику развлекает комп в связке с синтезатором. Разумеется, под моим авторством.
Нашу перекуспаузу сбивает появление Жаннет, точнее не то, что она появилась, а с кем. Под ручку её вёл вылитый Изя Шниперсон, в образе Гаркалина. В костюме, галстуке, начищенных штиблетах. При ермолке! Ну просто истинный сын своего народа. Ну и что, что жарко!!!??? Зато имидж при нём. Мамочки, а ведь в этом мире нет Израиля, есть Еврейская автономия в Предкавказье, в окружении станичников, что на мой взгляд не веселее арабских соседей, хотя хрен знает, как им там живется, может всем довольны. Ведь если брать историю нашего мира, именно там и был ВЕЛИКИЙ КАГАНАТ хазар, которые вроде бы исповедовали иудаизм. Совпаденьице однако, странное. Жанетт знакомит его с моими старшими, мамой и Мао, затем ребятами из танцевального хора, и пробирается к нашей компании. Представляет ребятам, потом и мы. Всё по-корейски правильно. Сначала старшим, потом младшим. Я хихикаю: "Жанетт - корейский этикет'. Срулю Ароновичу Шпильману (почти в яблочко), легко общаться на многих языках, но корейский в них не входит. Беседуем по-английски, чтоб до всех доходило.
Не доходит. Его английский это что-то с чем-то!!! Такого вольного обращения, как в Одессе, английские глаголы не терпят. Исраэль их ставит куда ни попадя, коверкая речь Альбиона до полной неразберихи. То ли вопрос задал, то ли утверждает что-то, не понять без бутылки. Это хорошо, у меня слух музыкальный, и я уловила почти сразу, откуда такая безграмотность у Великого Дирижёра этого времени. Всё очень просто. Шпильман вносит Одесский говор в английские фразы, но то, что проходит безнаказанно, оставаясь в рамках взаимопонимания в русском, в английском превращается в бессмыслицу, вызывая ступор у других людей, тем более учивших английский, как иностранный и по всем правилам. Слышала краем уха, что подобный английский был в Нью-Йорке, в среде русскоговорящих евреев, эмигрантов из СССР, в основном из Одессы. Так их, кроме них самих, никто не понимал. И вот уникальный случай. Клиент растекается мыслью по древу, толкает нечто про то, как надо писать музыку в математически правильной, выверенной эпохами традицией. И то, что сейчас происходило, ну никак не соответствует канонам произведений, преподаваемых в лучших школах мира! О как!
Все сидят с пришибленным видом, поскольку буквально не понимают, о чём говорит собеседник. Почти все смотрят на вещающего Великие Истины Шпильмана, выпучив глаза или морща, как Серхио, лоб. Подобная реакция просто распаляет Исраэля, тот входит в азарт, принимая ступор молодежи за небывалый интерес к неожиданной лекции. Тут вам и квадрант пауз, тангенсное соотношение интервалов, синус функция мелодичности и прочее, прочее, прочее...
Смотрю на Жанетт: "откуда такое чудо?" Она недоумённо пожимает плечами, " а я-то тут причем?", и похоже его английский тоже за гранью восприятия подруги и директора нашего предприятия. Перед неожиданной лекцией, Жанетт успела шепнуть, что все в восторге, восхищены, поражены и т.д. и т.п... И якобы видели самого президента, с охраной и родней, тоже в восхищении и якобы они подпевали "Миллион роз" и плакали, а когда пел Мао "Странники в ночи" чуть ли не ревели, азартно протанцевали coko jambo хороводом и вроде, до сих пор здесь, в одной из палаток-закусочных. Ну ничего себе демократия! Президент тут тусит при всем народе, не стесняясь, демократ, однако или ельциновщиной пахнет? А, впрочем, мне то что? Ну отдыхает человек на моей вечеринке и что? Для отдыха и развлечения задумывалось всё это! Правда и для саморекламы тоже. Не без корысти, так сказать.
Лекцию прерывает довольно беспардонное появление шумного, подвыпившего персонажа, этакого колобка, со спортивной упругостью. Есть подобные типажи, слегка полноват, но быстр и легок в движениях, словно мячик.
-Дорогой!- а голос то, ну прямо елейный такой....
Я чуть не подавилась тофу - и эти тоже здесь есть?!!!!
-Твой английский, продолжает незваный гость, есть суть понятная только одесским хасидам! Но,- он потряс пальцем в небо,- перед тобой добропорядочные корейцы! Ох простите, Жаннетт!!! Целую ваши ручки! Виноват, не заметил! Так вот, Сруль ты мой любезный, я более чем уверен тебя не поняли!!! И даже больше скажу, нельзя музыку квадрантами мерять! Нельзя!