Приезд на родину был триумфальным шествием, а прием на месте превзошел по торжественности все, что Макс когда-либо себе представлял.
Сообщения радиоагентства, лекции, доклады и интервью, передававшиеся по радио, совершенно сбили с толку мистера Нильсена и весь экипаж «Разведчика». Инженер понял теперь, откуда Черный дядя знал все ходы и выходы на острове и чего он искал, бродя по целым дням.
Но где были сокровища, которые, как теперь несомненно, вывез «Искатель»? Вот это представляло очередную загадку. Теперь все верили в свое близкое спасение, тем более, что в своем последнем радио Макс извещал мир и их, что через шесть месяцев он с новой экспедицией будет на острове.
Яхта «Искатель», выйдя из порта, обогнула материк и остановилась в открытом океане в том месте, где была назначена встреча.
Было жарко, воздух был раскален, и отсутствие ветра делало жару еще более несносной.
Вся жизнь была у радио. Там Макс, здесь экипаж жили одной жизнью и переживали одни и те же волнения.
Когда радио передавало доклад и Аконт услышал слова «да это подлинный пират» — он был так же взволнован, как и Макс на докладе.
Две каюты были соединены и из них сделан зал. Там стоял громкоговоритель. Из этого зала заставляла уходить только вахта. Но работавшие в смене так нервничали, что пришлось расставить несколько громкоговорителей. Они сокращали время; делали менее чувствительной даже жару.
Известие, что Макс уже на родине, было встречено громким — «Ура!» — и маршем, кто во что и на чем горазд.
«Искатель» жил душой на материке. Капитана качали при каждом упоминании его имени — старик ходил ежедневно именинником. Ему не терпелось. Он готов был тронуться — даже шепнул об этом Аконту.
— Разве Макс потерял ваше доверие? — ответил ему на это Аконт.
Да, он понял всю несуразность своего предложения. Надо терпеливо ждать.
Приближался день встречи, вернее, день, с которого начиналось ожидание встречи.
Красавица жила общей жизнью. Она начинала понимать, что ее объяснение ошибочно и, по-видимому, все произошло иначе. Но ее чувства к Аконту уже опередили всю научную часть происшествия. Она гордилась Аконтом, как некогда гордилась могуществом того пирата, которому принадлежала. Чутье говорило ей больше, чем ум. Аконт был главный, и это кружило голову. Она не отходила от него.
Утонченностью ласки она не уступала современным женщинам, а внимание и заботы, какими она окружала Аконта, могли сравниться лишь с исключительной заботливостью Генриха.
Орел страдала глубоко. Она не претендовала на чувства Аконта. Ведь она же сама делала то, что должно было погубить его; ведь только счастливый случай оставил его в живых.
Как вырвать это из прошлого? Как стереть из памяти? Каким каленым железом можно вытравить это из сознания?
Да, но любовь, такая любовь, которая залила ее сейчас всю; разве эта любовь не имеет права на прощение? Разве безграничное, беспредельное чувство, которое владеет ею, не имеет права на забвение прошлого?
Аконт был чрезвычайно внимателен, ласков, но и только. Она ловила глазами каждый его взгляд. Лежа, прежде чем заснуть, она перебирала в памяти все сказанное им, восстанавливала все его жесты… но… нет, это не то.
Теперь она была одета по-женски и все свое жалованье пустила на туалеты, чтобы быть одетой не хуже красавицы — и она достигла в этом отношении многого. По внешности она не уступала красавице. Темная, она была так же прелестна, как светлая красавица, и матросы заглядывались на нее все чаще и чаще. Но для нее существовал лишь один недоступный Аконт.
Жара сменилась ливнями и яхту поливало как из ведра.
Радио затихло. Макса сменили обычные концерты и доклады.
Это говорило за то, что день встречи приближался.
Дни шли, а Макса все не было. Подъем сменился упадком и на яхте от безделья начиналось разложение. Тогда Аконт, посовещавшись с капитаном, собрал всех и изложил им дальнейшие планы. По мере того, как он говорил, экипаж приходил в неописуемое волнение, а когда он кончил, у всех было одно желание — скорее за новое дело.
После окончания официальных торжеств, Макс был вызван к главе правительства.
Он сделал сжатый доклад и указал размеры привезенных сокровищ. Страна в это время усиленным темпом развивала свою промышленность и чрезвычайно нуждалась в деньгах.
Макс изложил план дальнейших работ. Глава правительства нашел их несколько фантастичными, но тут же прибавил: