– Не надо, не зажигай, – я одергиваю водителя, когда он тянется к клавише.
Он припарковался в кармане подальше от крыльца, и мне не хочется сидеть в освещенном салоне, как в аквариуме. Ведь вокруг сумрак вечернего переулка.
– Черт, – я вздрагиваю, когда рядом хлопает дверца другой машины.
Приглядываюсь и вижу, как из салона внедорожника вытягивается высокий массивный силуэт. Мужской. Он проходит чуть вперед и похлопывает себя по карманам пиджака, ничего не находит и матерится.
– Эй, приятель. У тебя есть сигареты?
Я инстинктивно сползаю по спинке кресла, когда слышу его голос. Я слышала его совсем недавно и не могу ошибиться.
Это Рас…
Я почти не вижу его в сумраке, только различаю очертания крепкой спортивной фигуры. И его широкую ладонь, в которую мой водитель вкладывает пачку сигарет с зажигалкой. Я угадываю небольшую татуировку у основания большого пальца, когда Рас перехватывает пачку и его ладонь попадает под скудный свет уличного фонаря. Это не рисунок, а обычный черный штрих. Просто полоска, как напоминание о чем-то важном, своего рода засечка.
– Спасибо, – кидает Рас и небрежно забрасывает пачку с зажигалкой обратно водителю.
В жизни его голос звучит еще грубее. Я бы не узнала его, если бы услышала со спины. Ничего общего с моим Расом, и он весь стал массивнее, еще больше и даже угрожающим.
Я осторожно перебираюсь к боковому окну, чтобы лучше разглядеть его, и получаю воздушный поцелуй от удачи, когда Рас делает несколько шагов вперед и набредает на самый освещенный пятачок во всем переулке. На нем темно-серый костюм и белоснежная рубашка без галстука. Золотые часы блестят и выглядывают из-под манжета с аккуратной запонкой.
Рас делает короткие затяжки и прохаживается туда-сюда, словно ищет что-то. Я жадно смотрю на него и не могу понять, в чем дело, но потом замечаю, как скованы его плечи. Будто на них лежит неимоверный груз. Он злится и терзает сигарету, и ищет не что иное, как точку равновесия. Как загнанный зверь мечется в клетке и обходит ее по периметру с рычанием.
Я буквально чувствую его тяжелые мысли на расстоянии. Неужели наша связь до сих пор так сильна? Как тогда, я ощущаю его настроение на расстоянии и могу по одному взгляду сказать, что у него на уме… Нет, стоп! Это всего лишь глупые мысли глупой девочки.
Боже, Мира. Нельзя быть такой идиоткой.
Я утыкаюсь лбом в стекло, выдыхая. Рас же бросает окурок под ноги и втаптывает его в асфальт, он разворачивается и я вижу его красивое волевое лицо. Острые скулы и налитые губы, та самая форма, которая сделает женственным одного парня, и безумно сексуальным другого. Расу повезло и я частенько закусывала его нижнюю губу и оттягивала, дразня. За что получала столько ласки и секса, что дрожала под ним как сумасшедшая.
Рас делал со мной немыслимое в постели. Я прятала крики в подушки и зацеловывала его тугое мускулистое тело, не зная, как еще отблагодарить за тот рай, который он обрушивал на меня каждый раз. Я не представляла себя без него, и только в минуты нашей близости чувствовала себя действительно цельной, наполненной… Во всех смыслах.
У меня было два парня после него, но это были не отношения, а ужасное выматывающее сравнение. Я проклинала тот день, когда разрешила Расу сделать со мной всё, что он хочет. Лучше бы было не знать, как прекрасно и безумно бывает с мужчиной, чтобы не изображать оргазмы потом, когда тебя долбят в монотонном ритме.
Я разлюбила секс после Раса.
Я похоронила секс в себе.
Марк впервые за долгое время что-то разжег во мне, хотя бы на телесном уровне. Мое тело ярко откликнулось на него, я могу миллион раз проклинать его в голове, но тогда в казино я ничего не изображала. Поэтому в груди зреет панический страх. С Расом будет еще сложнее.
Особенно сейчас, когда я угадываю его родные черты и вижу, как он проходит мимо.
Хотя почему мимо?
Чего мне ждать в машине? Почему не разнообразить план Марка и разыграть карты чуть раньше?
Я рывком нажимаю на ручку и распахиваю дверцу. Выныриваю на улицу, пока смелость не покинула меня.
– Рас, – я зову его, вцепившись ладонями в дверцу машины.
Он оборачивается и застывает, вглядываясь в мое лицо.
Он удивлен.
Нет, он ошарашен.
У меня перехватывает дыхание. Сердце бьется в истошном ритме, заходясь, я спешу сделать шаг, чтобы не показаться оторопевшей идиоткой, и оступаюсь. Высокие шпильки плохо сочетаются с шоковым состоянием. Я выбрасываю ладонь, пытаясь ухватиться за борт машины, но Рас реагирует молниеносно.