— Поговорим.
А что я еще могла ответить? Он заварил всю эту кашу. Пусть теперь и расхлёбывает. Он похитил меня. Нет, точнее сказать, спас от похищения. Успокоил, покормил. Явно непросто так. Пусть сам и начинает рассказывать. А я потом подключусь к разговору. Наверное.
— Ты знаешь, куда тебя везли? — не в бровь, а в глаз.
Это только первый вопрос, а я уже растерялась.
Что же будет дальше?
— Нет.
Минин кивнул, словно ожидал подобный ответ.
— Тебя говорит о чем-нибудь имя… Черногорского Антона Эдуардовича?
Что? Откуда он? Нет. Нет. Я ненавидела это имя. Ненавидела этого человека. Стоило кому-то упомянуть его, то тело и разум тут же давали сбой. Да, это имя о многом мне говорило. О многом.
Зажмурилась, потому что перед глазами заплясали темные пятно, а в мыслях опять вспыхивали сцены той ночи. Горло сдавило, стало тяжело дышать. А в груди начало давить. Нет, только не это. Паника накрывала меня, и от нее не было спасения. Такие приступы должны были уже прекратиться… Должны… Не заметила, как по щекам покатились слезы, и я сжала голову руками. Мир вокруг перестал существовать, потому что я уже погрязла в воспоминаниях той ночи. И я не знала, как вынырнуть оттуда. Не знала, как спастись и вернуться в реальный мир. Но самое страшное, что я не знала, как избавиться от этих воспоминаний. Я уже теряла надежду. Понимала, что это мой крест. Та ночь навсегда останется в моей памяти.
Не услышала, как мужчина поднялся со стула. Даже сначала не почувствовала его прикосновений. Дальше — провал в памяти. Наконец-то, пришла темнота и вырвала меня из воспоминаний. Спасибо. Я ждала тебя.
Очнулась резко, словно от толчка. Первый вздох отозвался болью в горле, поэтому я закашлялась.
— Тише, тише, — глухой голос, словно издалека, раздался неожиданно, и я вздрогнула. Перед глазами возникло серьезное лицо Минина, он наклонился ко мне, и я почувствовала его дыхание на своей щеке.
— Что случилось? — хрипло прошептала я и попыталась приподняться, но мне не позволили. Моргнула пару раз, огляделась и поняла, что лежала на огромной постели. В глаза сразу же бросились темные обои и черные шторы, которые защищали комнату от проникновения солнечных лучей. А Минин сидел рядом со мной и держал меня за руку.
— Ты упала в обморок, — ответил мужчина, не сводя с меня серьезного взгляда. Точно. Упала в обморок. Из-за одного упоминания ублюдка. А ведь я так и не ответила на вопрос.
— Я…
— Тихо, — перебил он меня грубо и нахмурился, — я все понял. Мне не стоило задавать такой вопрос.
Что он понял? Да ничего он не понял… И никто не поймет кроме тех, кто сам прошел через подобный кошмар.
— Конечно… — с ухмылкой ответила я и посмотрела на наши руки. Он все еще продолжал сжимать мои пальчики и отпускать меня явно не собирался. И его ничего не смущало.
Но меня-то смущало. И казалось странным.
Его прикосновение не вызывало страха или отвращения. Ведь он уже сегодня касался меня, и реакция была соответствующая. Но что изменилось спустя час? Возможно, я еще не совсем пришла в себя. Но ладонь все равно аккуратно отобрала. Минин нахмурился еще сильнее, но никак мой поступок не прокомментировал. К счастью.
И чтобы хоть как-то отвлечься самой и отвлечь его, я решила начать разговор заново. Только избегая его имени.
— Откуда ты знаешь имя ублюдка? — спросила еще сиплым голосом. Минин вздохнул и провел ладонью по коротким волосам.
— Ублюдка? — жестоко усмехнулся мужчина, — правильное определение ты ему дала. Откуда я его знаю? Он был шестеркой моего врага.
Пока ничего не понятно. И Минин это понял по моему лицу.
— Ублюдок работал на Соболя, делал мелкие грязные дела, поэтому Соболю не выгодно, чтобы его шестерка сидел в тюрьме. Еще на такой срок.
Вот как… Немного стало понятнее.
— Соболь твой враг?
Мужчина кивнул, и в его глазах появился странных блеск.
— А почему?