Парик, мундир, усмешку на лице
Осветит блеск осеннего заката.
Пройдет и скроется в своем дворце,
Постукивая тростью, Император.
Ему вослед ветвями прошумит
Холодный вечер всезабвенной Леты,
Что с беспокойством в запустеньи этом
Прудов тревожит мутный малахит.
Звучат гудки. В зеленых облаках
Борей трубит в серебряные трубы.
И мчится снег. И дни идут на убыль.
И спят дворцы в разметанных садах.
Встреча
Шум колес по плиткам торца…
Неожиданно возник
Четкий облик стихотворца
И бобровый воротник.
Улыбнулся мне с поклоном…
В бледном таяньи зари,
Там, на Невском оснеженном,
Лихачи и фонари.
Это ветер легковейный
Подал мне условный знак.
Вот знакомый, на Литейном,
Двухэтажный особняк.
«Выпьем с горя, где же кружка?
Сердцу будет веселей!»
Александр Сергеич Пушкин,
Спутник юности моей!
Вспоминает ли Тавриды
Нежно-пламенную синь,
Иль грядущие обиды
На чело наводят тень?
Или звезд осенних блестки
В парке Царского Села,
Где веселому подростку
Муза путь пересекла?
Перезвон тригорских сосен,
Дни, мелькнувшие в бреду,
Или Болдинскую осень
В догорающем саду?
Нынче хорек строй созвучий
И судьба моя мрачна…
…«Мчатся тучи, вьются тучи,
Невидимкою луна…»
«И снег, тот петербургский снег…»
И снег, тот петербургский снег,
Все снится после той дуэли.
И отвернулся человек
В гвардейской меховой шинели…
Блужданья, встречи и разлуки —
Все кануло в пучину лет.
……………………………………..
Уже не слушаются руки,
Роняет Пушкин пистолет.
И на зрачки погасших глаз
Летят со снегом хлопья мрака:
Склонивший голову Данзас,
Усы с бородкой Д'Аршиака.
……………………………….
А мы — волнениям земным
Пошлем с кормы привет прощальный
И нашу дружбу сохраним
«Для берегов отчизны дальней».
«Давно с тобой мы попрощались…»
Давно с тобой мы попрощались…
Нева и ледяной дворец.
Лишь звезды там обозначались,
Как бы предчувствуя конец.
И музыка играла тихо,
И замирала где-то там…
Беда — голодная волчиха —
Ходила, воя, по следам.
И острова. И часовые.
И обожженные мосты.
И панихидная Россия.
И вопли ветра. И кресты.
Памяти Александра Блока
Сквозь петербургский мрак и петербургский снег
Один, как и всегда, проходит человек.
По самые глаза наставил воротник
И медленно идет, сутулясь, как старик.
А город спит. И на замках дома.
Лишь вечер сходит в улицах с ума,
Как окаянный грешник воет он
В разбегах Монферрановых колонн,
Причитывает, стонет и свистит.
От холода растрескался гранит.
И, словно вспугнутая серая сова,
Метется незамерзшая Нева.
Как будто слыша в буре тайный знак,
Сквозь петербургский снег и петербургский мрак:
Он видит — Медный Всадник на скале
Как призрак мчится в мутно-вьюжной мгле.
Как страшный зрак неведомой судьбы,
Россию Петр сам вздернул на дыбы
И бросил в смуту, в этот вьюжный мрак,
Где дьявольский хлобыщет красный флаг.
«Гуляет ветер, порхает снег,
Идут двенадцать человек…
В зубах цыгарка, примят картуз,
На спину б надо бубновый туз!..»