– Белочка тоже пропала! Белочку тоже найдите!
– Какая Белочка? – вернулся к ней детектив.
– Собака наша. У всех дворовые, а у нас комнатная, беленькая вся! Пуделек. Внучке подарили, а она нам привезла, родители не разрешили ей собачку в квартире оставить, а почему? Она такая лапонька! Дед вечером домой приходит, Белочка ему сразу его тапочки несет! И радуется! У нее любимое место у деда на коленях. Никогда она не убегала! А тут на новый год сбежала! Мы с дедом искали-искали, искали-искали! Может быть, она сама вернулась? А дома никого нет! Белочка! Лапонька!
И Вера Ивановна снова разразилась горьким плачем. Трубников вышел, Урбан остался с ней. Детектив закурил на улице рядом с парадным входом. Пожилая женщина шла к больнице, остановилась возле детектива:
– Весна на дворе! – сказала она.
– Да, погода весенняя, – согласился детектив.
– Что? Все-таки потащите ее на опознание?
– Не понял, кого потащим?
– Бабульку, кого ж еще. А вы разве не из полиции?
– Нет, я частный детектив.
– Надо же, извините, обознатушки вышли! Рано утром следователь приезжала, хотела повезти ее на опознание. Врач запретил, сказал, что после операции отпустит, а пока нельзя. Вроде бы нашли двоих уродов, которые ее с моста сбросили! Я бы их самих с моста сбросила! Хотя, что им с того? Нет у них ни мозгов, ни совести! Не люди, а половые тряпки! Хоть сколько бей, отряхнутся и скажут: «Спасибо, что вытряхнули!»
– Следователь и с вами беседовала? Откуда вы знаете, что их было двое?
– Стала бы он со мной беседовать? Кто я? Санитарка! Санитарка разве человек? Следователь в палате с ней говорила, а я случайно мимо проходила, случайно услышала.
– А что вы еще случайно услышали?
Пожилая санитарка многозначительно улыбнулась:
– Ко мне на новогодние каникулы внучку привезли. Привезли и оставили, а денег на питание не дали. Можно картошкой, капустой кормить, а ей хочется вкусненького. Вкусненькое в магазине есть, да не про нашу честь.
Трубников достал из бумажника две тысячерублевых купюры и предложил их санитарке для внучки. Долго уговаривать не пришлось. Она удовлетворенно вздохнула и сказала, что нашли двоих уродов быстро, потому что они машину угнали. Оба сидели в колонии для несовершеннолетних, вместе вышли. Один с Ростова, другой с Жирнова, это хутор здесь такой есть. Жирновского никто из колонии не встретил. Он поехал к ростовскому другу, у того мать и сестра. Они приняли сына и его друга. Кормили дармоедов несколько дней. Жирновский хотел домой с шиком вернуться. Мать друга ему деньги на рейсовый автобус давала, отказался. Они вдвоем ночью угнали машину, поехали на ней в Жирнов. А на мосту старика со старухой встретили. Машину Самоковских нашли, а старик пропал. Небось, убили! Откуда такие берутся? Как их земля носит? Им одной машины мало, они еще и эту угнали! В какое время мы живем?
Она решительно пошла в больницу, сильно размахивая руками. Трубников докурил сигарету и последовал за ней. Повторная беседа с Верой Ивановной подтвердила рассказ санитарки. Урбан слушал стоя у окна, тер виски, у него разболелась голова.
– Даже не верится, что их столь быстро нашли, – сказал он Трубникову, когда они сели в машину.
– Еще не было опознания, – возразил детектив.
– Она опознает. Она и меня бы опознала в качестве «урода-покупателя», я бы не стал ей доверять. Старый, что малый. Говорит то, что от нее хотят услышать. Если машину нашли, значит, они. Не понимаю, куда дед исчез?
– Я пока многого не понимаю. Бывает, что раскрывают по горячим следам, но здесь много вопросов, а ответов нет. Позвони Лене, она нашла объявление Самоковских?
– Она недавно сама позвонила. Нет, она не нашла объявлений. Я подумал, что дед Самоковский мог пользоваться сарафанным радио, это же сельская местность. А один из так называемых покупателей родом из Жирнова. Позвонил маме, поговорил, разузнал, потом позвонил деду Самоковскому, договорился, встретил на мосту, забрал машину, деда с бабулей убил.