Под конец забавы нереида решила пошутить над старшей сестрой и, притаившись сзади нее возле дерева, запустила в Фиа яблоком. Мгновенная реакция полубогини поразила всех. Подпрыгнув на крупе лошади, охотница развернулась, перехватила летящий в нее фрукт и метко запустила им в крону, увешанную переспевшими сливами. Фавелин оказалась сплошь усыпанной плодами, расплывшимися по ее волосам и телу сладким липким джемом. Фиа лишь усмехнулась и помахала рукой вслед сестре, направившейся отмываться в озеро.
Старший брат, не столь успешный в верховой езде, с завистью смотрел на младшего. Охотница улыбнулась ему, чуть подмигнула Торину и подвела Фили к лошади. Несколько минут она что-то объясняла юноше, гладила морду животного — сначала сама, затем его рукой. Потом потрепала коня по холке, пояснила еще что-то. Фили все еще стоял смущенно и боялся вновь ничего не усвоить. Фиа подсадила его, взяла за руку, велела второй рукой придерживаться по-другому. Несколько шагов они сделали вместе. Потом архидриада убрала свою руку, и лошадка размеренно пошла по полянке. Фили держался верхом без всякой поддержки и начал улыбаться. Уроки Фиа на этом не закончились. Она вскочила на другого коня, поравнялась с молодым гномом, вновь взяла его за руку. И через несколько мгновений оба уже неслись во весь опор довольно далеко от лагеря.
Лишь раз за все эти дни Фиа ругалась — узнав, что гномы просили помощи у людей в городе. В прежнее время она, наверное, была бы в ярости. Теперь же сдержанно отвела Торина в сторону и твердо заявила:
- Твой друг сказал, что ты не умеешь говорить. Но разве ты не мог сказать мне все то же, что говорил там этим глупцам? Разве могут они дать тебе столько же, сколько созидающий мир? Они лишь воры. И разве достойно это — унижаться перед слепыми и глупыми?
За сутки отряд гномов был тогда обеспечен провизией в количестве, достаточном для двухнедельного перехода. Оставалось лишь коптить на кострах мясо и рыбу да сушить фрукты и ягоды. В их распоряжении были пони, лошади и олени. За оружием и боевым снаряжением Фиа отправила Флавию и Кили — к эльфам.
- Тебе нечего бояться! Они сделают все правильно. Эльфы же не хотят связываться с нами еще раз? Да и твоим мальчикам пора начинать вести дела. Теперь они уже не дети.
Уже через два дня эльфы вернули в целости все, что было отнято у гномов и даже добавили от себя одежды и оружия. Стаи птиц Флавии перенесли все в целости. Кили бессвязно говорил лишь о том, что орлы и коршуны уселись на деревьях вокруг лесного города, и далее жители Мирквуда разговаривали с ним с исключительным почтением и пониманием.
Эребор был совсем рядом — оставалось завершить последние приготовления. И, возможно, эта ночь в гроте была последней на озерах. Однако Фиа не выказывала такой уверенности. Она словно выжидала чего-то, или просто сама старалась постичь некую истину, неведомую ей ранее. Спрашивать об этом Торин не хотел — она теперь знала о драконе, дело касалось не только гномов, но и архидриад. И уж никак он не мог подвергнуть сомнению слова Фреи о том, что выбора у них нет. Странные стечения обстоятельств свели в этой миссии маленький отряд изгнанников с полубогами иного мира…
Крылатый друг по требованию архидриады проводил ночи на улице, и на этот раз не стал дожидаться шлепка, покорно убравшись в лес к сородичам. В темноте и тишине грота голоса звучали чуть торжественнее, чем обычно.
- Я в первый раз провожу с тобой три ночи к ряду!
- Отчего же в первый? — Фиа чуть улыбнулась и мечтательно закатила глаза от воспоминаний. — Хотя, ты не можешь помнить тех ночей. Это мне не забыть.
- И как же это выглядело? Ужасно?
Теперь Фиа и взаправду рассмеялась.
- Это выглядело точно также как сейчас. Только еще Мирра!
- Ты вот так вот меня обнимала? Все ночи напролет?
- Ночи и дни. Иначе никак.
Таинство чудесного спасения после знакомства с Фиа не давало Торину покоя. Расспрашивать же ее было не очень ловко. Однако, как и Фиа не могла полностью приспособиться к тому, что нельзя показывать всем свои необычные способности, так и Торин часто забывал, что она читает его мысли. Объятия Фиа стали чуть крепче, она мечтательно погладила носом его волосы, глубоко вздохнула. Отчего-то стало вдруг понятно, насколько важным то деяние было дня нее самой. Она тоже, возможно, хотела поделиться воспоминаниями, но до конца не решалась.
- Если это трудно тебе — не говори!
- Говорить не трудно. Трудно было выдержать. Я ведь ничего о вас не знала.
- Выдержать?
- Ну да.
- Фиа, выходит, вы можете отодвигать смерть? У вас есть способности как-то поддерживать жизнь в умирающем?
Охотница задумалась. Возможно, просто не знала, как правильно пояснить, но собралась с мыслями и решилась.
- Торин, мы можем некоторое время держать в умирающем жизнь за счет собственной жизни. Мы сплетаем свою нить, исходящую к Асхане, с нитью существа, которое хотим спасти. Но это не может длиться бесконечно. Если одна из двух сплетенных нитей все же оборвется, всему конец. Чем сильнее та из нас, кто делает это, тем лучше она сможет удержать нить жизни от разрыва. Фрея лучше бы сказала. Но и это нужно делать лишь тогда, когда есть большая цель. Мы точно не знаем, но за один день такой поддержки мы отдаем около года своей собственной жизни. Поэтому пользуемся таким умением только в самых важных случаях. Мы отдаем этим свою первую силу. А ее никогда и никому нельзя отдавать. Первой силы у нас столько же, сколько и у вас.
Слова Фиа очень озадачили гнома. Выходит, ради него она пожертвовала двумя или даже тремя годами своей жизни? Вовсе его не зная? Сочла встречу с ним важным, достойным такого деяния случаем? .. Вот что значили ее слова: «Теперь в тебе моя жизнь».
- Фиа, ты меня пугаешь. Почему ты решалась на это со мной? Годы жизни…
Архидриада заулыбалась, по-кошачьи погладила его, щуря ласковые, но немного хитрые в тот момент глаза.
- Тебе сейчас понравилось, да?
- Я просто хочу понять…
- Что понимать? Увидев тебя в первый раз, я… Я просто… Я не знаю! Я подумала, что ты на меня похож, и если бы ты был из нас, я бы забрала тебя. К тому же, мне было очень больно от твоих страданий, и я не стала уходить далеко. Хорошо, что не ушла.
Фиа вздрогнула и вздохнула. Торин слушал ее очень вдумчиво и сосредоточенно.
- Да и жалеть мне теперь не о чем. Я же подарила эту жизнь тебе.
- Эту возможность дает твоя магия? Магия — вторая сила?
- Ты не понимаешь! Магия — это чувство, намерение. Магия есть у всех. Вторая сила — знание. Ею можно делиться, и даже нужно. Это — ну как растить дитя. Ты же не страдаешь оттого, что учишь котенка охотиться? От тебя знание не уходит. А силу жизни надо беречь от чужих. Есть твари, которые этим питаются. А магия… Я не знаю, почему я могу больше других. Но когда появился ты, я стала все вокруг чувствовать намного лучше. Возможно, поэтому нам и нельзя никого брать себе.
Выходит, любовь давала ей магическую силу сверх той, которой она и так обладала? А раз силы архидриад и без того велики, им нет пары в их мире? .. Фиа стала исключением из правил, а вслед за ней — Фавелин и Флавия? Теперь понятна становилась и привязанность сестер к юным гномам. Для них это был подарок судьбы, величайшая драгоценность из всех, что они могли найти за свою жизнь. Они становились сильнее. Они начинали делать вещи, не ведомые им ранее. И они на все готовы были за своих возлюбленных. Вплоть до потери лет собственной жизни. Возможность полюбить давалась им в виде исключения. Архидриады понимали, что другого шанса не будет. И избранника своего каждая будет любить всегда, яростно оберегая от всех бед, используя для этого все свои возросшие возможности. Впрочем, какую силу дает любовь, Торин и сам теперь знал. Это таинство и для него раскрылось в тот же момент, что и для Фиа. И за свою любовь он тоже готов был на все, зная, какой уязвимой и нежной может быть даже полубогиня… Их первая сила была такой же, и Фиа подтвердила это.
Хотелось вместо сна любоваться ею всю ночь — доброй и прекрасной, скрытой сейчас ото всех населяющих мир существ. Ото всех, кроме него… Самой страшной вещью, которая только могла произойти, казалось новое расставание с ней. Она обещала больше не уходить. Но, как и раньше, они не знали, что ждет их даже в самом ближайшем будущем. Эребор был совсем рядом. И у них обоих теперь не было выбора пути.