========== Часть 5, глава 7 ==========
Все было кончено. Дракон был побежден. Небольшой отряд эльфийских стрелков, припавших к земле во время нашествия черной волны, первым вышел из своего укрытия. Они первыми оказались рядом с нереидой, выброшенной волной на берег, а потом достигли места приземления бесчувственной птичьей наездницы.
Существо, похожее на дерево, уже поднялось на ноги и стало больше напоминать женщину, нежели растение. Король эльфов держал на руках героиню этой битвы, судьба которой, кажется, была трагичной. Девушка в волчьих шкурах не дышала и не приходила в себя. От зеленой подвески на ее груди остался небольшой след на коже. Древний волшебный кристалл полностью сгорел, отражая обратный магический удар. Из глаз эльфа потекли слезы. Подоспевшая зеленая волшебница водила руками над лицом сестры. Она не дышала. Все было кончено. Эльф, не сдерживая рыданий, прижал ее к себе. Руки его терзали каштановые кудри, сжимали хрупкие плечи. Она, словно, кукла, лежала на его руках — будто бы спала. Но все было кончено. Она все сделала правильно. Она позаботилась обо всех, сведя жертвы к столь малому их числу, что это даже казалось не реальным. Но — жертва была огромной и невосполнимой. Глаза правителя Лихолесья ничего уже не видели от слез. Сквозь пелену их он не заметил улыбку на лице своей странной спутницы в одежде из листьев. Лишь через несколько минут после того, как лучница открыла глаза, эльф смог заметить это…
Она не двигалась, и взгляд ее был почти что отрешенным. В глазах читалось умиротворение. Еле слышным шепотом Фиа попросила передать любимому, что она исполнила предназначение, потом она опять закрыла глаза. Горящий взгляд эльфа с застывшим в нем вопросом обратился к Фрее. В голове ясно прозвучал бархатный низкий женский голос:
«Не терзайся. Она просто выложила все свои силы».
Фрея забрала сестер — две огромные птицы унесли их на несколько дней туда, где они смогут восстановиться. Пожары догорали, и к городу медленно стекались жители — подавленные картиной повсеместных разрушений и пепелищ, но трепетно радостные тому, что все они остались живы, и страшного соседа теперь нет. К озеру, в котором виднелось огромное неподвижное тело ящера, даже боялись подходить. Оно так и осталось там на века, устрашая видом гигантского скелета всех проходящих мимо.
Сожжено и разрушено было не менее трех четвертей всех строений и домов. Но и в уцелевших жилищах осталось достаточно вина и снеди для праздника. Жаль, правители города явились позднее остальных, поскольку предпочли унести ноги как можно дальше, и для возвращения требовалось время. Радостную весть о гибели дракона разносили птицы, звери и глашатаи из числа людей и эльфов. К вечеру отряд гномов также узнал об итогах битвы. Но вороны не сообщили главного — что с Фиа и другими архидриадами. Не находя себе места, Торин велел всем срочно ехать в город. Кили и Фили с первых слов вестника уже унеслись туда на лошадях, которых уже умели подзывать. Основной отряд гномов был на подъезде, когда счастливые и умиротворенные братья встретили их и успокоили сообщением о том, что божественные сестры живы, но будут отсутствовать несколько дней, необходимых для восстановления сил. Стояла уже глубокая ночь, но огни праздника нельзя было не видеть. Единственным, кто мог больше других рассказать о событиях утра, был эльфийский правитель. Гордости и обидам в такой ситуации не было места, и Торин разыскал его — сидящего поодаль от торжества, задумчивого и немного грустного. Они поняли друг друга без слов. Эльф жестом пригласил гнома сесть рядом и поведал обо всем что видел. Она была жива, но она даже не шевелилась, и всех троих Фрея увезла отсюда почти что в бесчувственном состоянии.
- И она просила передать тебе… Она выполнила предназначение.
- Мне? Она вспомнила обо мне?
- Думаю, ни о ком другом она и не думала. Даже, когда стреляла.
Тело заклятого врага лежало на дне озера. Бриллианты поблескивали на шкуре — мертвые камни, не сумевшие спасти жизнь своего хозяина. Что-то важное было в этом зловещем пророчестве — белый самоцвет редко несет с собой добро… Путь домой был открыт. Эребор был свободен. Но не было ни восторга, ни радости в душе. Все обратилось вовсе не так, как представлялось многие годы. И душа стремилась отнюдь не к горе. Только ноги не знали, куда идти. И оставалось лишь ждать.
***
Простой народ во все времена умел предаваться радости праздника даже в отсутствие правителей и виновников торжества. Длинные столы, устроенные в уцелевшем здании городского форума, ломились от простых, но вкусных угощений, вин, эля, наливок и настоек. Эльфы, гномы и люди пировали все вместе, забыв в те часы о своих распрях и былой вражде. Не доставало лишь одной расы из другого мира – тех, что вышли из небытия, чтобы в страшный для всех час исполнить свое предназначение. Гномов, узнавших сестер более других, наперебой расспрашивали, и счастливые хозяева освобожденного Эребора вовсю травили небылицы о таинственных волшебницах. Принцы наивно полагали, что их сказанные в подпитии громкие речи не слышат два короля — ибо теперь Торин имел все права называть себя королем, хоть еще и не побывал в своем отвоеванном у дракона королевстве. Сидя во главе стола, в окружении друзей, он почти не слышал шума праздника и не думал о своем новом статусе. В душе не было покоя, пока рядом не было Фиа. Что сделал с ней этот ужасный Смауг — оставалось тайной. Фрея просила не беспокоиться, но она, со слов, Трандуила, даже не могла двигаться… Рядом были Оин и Балин. Оба пытались развеять грусть своего друга и теперь законного короля. Но он все продолжал по привычке ворчать: о том, что им не дали присутствовать при этой битве, которой суждено войти в историю.
- Одно дело — защитить вас. Но я? Почему она не дала мне возможности быть с ней и вместе выжить, либо вместе погибнуть? Мне не смириться с этим! И как добиться того, чтобы она тоже слушала меня иногда? Мое место было здесь — рядом с ними…
- Торин, а ты никогда не думал, что она просто не могла себе позволить отвлекаться на тебя? Вспомни просьбу старшей — дать всем им возможность подготовиться. Они не просто женщины. Они воины, мой друг. Возможно, будь ты здесь — она не смогла бы победить.
Балин во многом был прав. Но только мысли все равно путались и уходили прочь от веселого празднества. Между тем, уже изрядно повеселев, эльфы начали интересный разговор, поддержанный почти что всеми. К слову, эльфы навеселе ничуть не гордые и высокомерные. По природе им не чуждо все мирское, они веселы и общительны, а уж когда языки у них действительно развязаны — жди и ладного, и неладного.
- Вы, гномы, слишком уж гордитесь знакомством с ними! Да, вы первые узнали их, но кто нашел способ убить дракона? Ваш король велик тем, что за ним пришли архидриады, но наш правитель разыскал редчайшие письмена, содержащие сведения о том, как достичь сегодняшней победы. За нашего короля!
Трандуил был несколько смущен и кивком поблагодарил товарищей. Хотя, положа руку на сердце, он и сам до сих пор не знал, чем же конкретно он помог Фрее, разыскав эти книги, и почему Фиа?
- Не преувеличивайте моих деяний, друзья! Я вижу свою заслугу только в том, что эльфийский магический кристалл позволил остаться Фиа живой. Строки о трех сердцах остаются загадкой для всех. Даже самые мудрые из эльфов не дали ответа. Выходит, что удар наносила не сильнейшая из них, и у нее будто бы три сердца.
Тему трех сердец подхватили, поминали Галадриэль и истари, предлагали заглянуть в другие книги. Внезапно Бофур — еле держащийся на ногах от вина, эля и прочих горячительных зелий — поднялся в рост и заявил во всеуслышание: