В долг не дам. — перебил я его.
А я не занимаю, я вежливо прошу спонсировать своих корешей, можешь и с нами посидеть.
Какой ты сегодня добрый, а почему всего лишь корешей, а не братанов? — сардонически усмехнулся я, меня откровенно забавлял его наезд.
Ты должен помнить, что я ведь могу и по плохому…
Тогда ты, думаю, не забыл и что случается потом… — бросил я ему, заканчивая этот бессмысленный, но забавный разговор.
Впрягать Терникова не хотелось, так как это бы означало, что я вовсе не в авторитете, как он считал, а значит был ему бесполезен, но я абсолютно не волновался из-за Ефимова, полностью полагаясь на свой, уже далеко не раз меня выручавший, навык. Вечером на спаррингах моим первым противником стал мой хороший приятель Пронин, которого я не хотел бить, поэтому после пары его финтов я дождался сильного сигнала об опасности, и сделал, разворачиваясь корпусом влево, полушаг вправо, поймав его руку, и бросил через бедро, закончив бой за полминуты выходом на болевой, заломив ему эту же руку. Продолжать мы оба не хотели. Следующим соперником был Ефимов, с которым мы уже сталкивались на ринге дважды, и оба раза не в мою пользу, но это было больше недели назад, так что сейчас я был намерен разгромно его победить, тем более после его сегодняшней попытки меня прогнуть. Он, видимо, был также настроен и сразу прыжком сократил дистанцию, за что моментально и поплатился, получив мощный удар правой ногой в ухо и челюсть, от которого упал как срубленное дерево. Он вообще всегда очень агрессивно дрался, но такой откровенной глупости он себе ещё не позволял. Я же спокойно присел на землю, ожидая когда он очухается. К этому моменту вокруг нас начали собираться зрители, предполагая интересное продолжение. В себя он пришёл довольно быстро, что здесь не было удивительно, и мы продолжили. Действовал он уже намного осторожнее, тем не менее он продолжал наступать — на этот раз он атаковал быстрыми лоу-киками, совмещая их с прямыми ударами рук в голову, от которых я уходил, провоцируя его на более активные действия, и он не заставил себя долго ждать. Сделав вид, что собирается повторить удар по моей левой ноге, он резко развернулся, собираясь ударить левой ногой с разворота, но я-то знал откуда будет удар, поэтому, не мудрствуя лукаво, просто подсёк его правую ногу в полуприседе, одновременно уходя от его удара. Когда же он, разозлённый, вскочил, то ринулся на меня с серией ударов кулаками, я же старался по возможности их принимать на локти, стремясь сломать ему таким способом руки, и, достигнув желаемого, я пошёл в атаку на вскрикнувшего от боли Ефимова, превращая уже его в отбивную. Зрители зааплодировали, прекрасно понимая, что я унизил его так же, как и унизил недавно одного смазливого урода, только в этот раз жертвой был очень серьёзный и опытный соперник, у которого не оказалось ни единого шанса против меня. Последний сегодняшний бой был против разведчика Зимина — этот поединок я не хотел затягивать, и уже сам наступал. Победил его я за несколько минут, проведя несколько двоек с левой-правой, после чего, когда он слегка дезориентировался, ударил в прыжке коленом в подбородок.
Поднявшись из капсулы перед ужином, меня ожидал поцелуй от Тани со словами, что она соскучилась. Мне хотелось её оттолкнуть — словно прошедший день оставил всё, что было между нами вчера и этим утром в прошлом. Тогда это было мне необходимо, она помогла мне прийти в себя, но сейчас мне было определённо ясно, что к ней меня не тянуло, она не вызывала во мне абсолютно ничего, тем не менее я не мог заявить ей об этом на следующий же день, будто я ею попользовался, а теперь выбрасываю как вещь. И, вернувшись в лагерь, я сидел в одиночестве с пивом, размышляя как же мне поступить, в то время пока Юра опять где-то упрямо бродил.
Примус починяешь? — поинтересовалась у меня подошедшая Катя.
Делаю вид, этот вот ремонту уже не подлежит, а ты разбираешься в их починке?
Нет, только в плохом настроении. Советую убрать его в сторонку — может он сам потом заработает.
И как я без примуса?
Я ж говорю «убери», а не «выбрось», просто отложи его на время — и легче, и всё, глядишь, само наладится.
Наладится? Она сказала мне «не мучай нас обоих», куда уж легче?
Ну и что? Мы часто говорим не то, что думаем, а думаем не то, что говорим.
Кать, спасибо тебе, и за эту глубокую мысль тоже, но я бы сейчас побыл один…
Как знаешь. — ответила она, и, чмокнув меня в щёку, удалилась.
Слова Кати всё же нашли у меня отклик, а вскоре подошёл и довольный Юра:
Ни за что не угадаешь, какой я навык получил.
Ощущение взгляда? — озвучил я самое банальное предположение.
Обнаружение жизни. — усмехнулся он.
Забавно, и как работает?
Могу ощутить чужое присутствие метрах в ста от меня. Нужно сосредоточиться, будто прислушиваешься, но если вокруг много народа — начинает болеть башка.
И как именно ты получил эту способность?
Всё как ты сказал для «ощущение взгляда». Так что спасибо тебе за твоё расплывчатое объяснение.
Какой я молодец-то, оказывается, но почему мне тогда слышится упрёк?
Разве? Чшшш… — приложил он палец к губам. — Не, я не слышу. — засмеялся он, поглаживая усы с бородой.
Потому что в упрёке слова «обед» не было. А вообще, мне не понятно, почему ты продолжаешь ходить с пузом?
Это чтобы отжиматься было проще.
Я спросил не «для чего», а почему? Ты ведь должен был уже сбросить лишние килограммы хотя бы на одной лишь, с позволения сказать, «еде»…
Мой «амортизатор любви» выполняет фактическую роль. А вообще это стандартная эволюция кубиков пресса, когда они сливаются в один большой.
Ты чересчур уж запустил их эволюцию, останавливай лучше, пока весь не превратился в один огромный кубик. И поостерёгся бы говорить об этом при моих кубиках… а то мало ли что…
Антиэволюционер. Фу быть таким.
Как ты, однако, слово деградант завуалировал! Эволюция вообще возможна лишь в пределах одного вида — и называется она «естественный отбор», не более… ну или филетическая эволюция. Одноклеточное лишь может стань колонией одноклеточных, но никогда не станет многоклеточным организмом, как и обезьяна — человеком. Мы все были созданы, учитывая сложнейшее строение наших организмов. Структура крови, ДНК, РНК, строение и функции систем организма, того же глаза или мозга — всё это настолько гениально и логично, что не могло ни коим образом эволюционировать. Предполагать это — всё равно, что посадить обезьяну за печатную машинку и надеяться на то, что, она напечатает осмысленную книгу, когда она вряд ли даже напечатает хоть одно предложение, если интересно — почитай как-нибудь Томаса Хаинца. А вот кем мы были созданы — вопрос уже второй.
Ты её не любишь только за то, что она сделала с тобой?
Наоборот — я люблю матерь-вселенную. — не повёлся я на его провокацию. — И именно за то, что она сделала.
Твой Бог женщина? — продолжил юморить Юра.
Тот, кто нас создал — матерь, потому что мужчина физически не может родить…
Но создать-то что-то может, и создаёт больше, чем женщины — орудия труда, дома, машины…
Создаёт неодушевлённые объекты, мы же с тобой органическая жизнь, которую рождают, а не создают.
Скажи это детям из пробирки.
Ты зацепился за частности, и не видишь общего.
Я ни за что не зацепился — я прекрасно всё вижу, я согласен с твоим тезисом, что нас создали, но не согласен с твоим выбором пола для Бога.
Да какая вообще разница? Лично мне комфортнее воспринимать Бога как матерь, а у него, скорей всего, вообще нет пола в привычном нам понимании, так как он не человек.
Вот так бы и говорил — тебе так нравится.
Ты меня с мысли сбил…
Было б с чего… — ухмыльнулся он. — И откуда тогда по твоей теории злоба и жестокость? Почему сильный пожирает слабого? Какая мать допустит, чтобы её дети убивали друг друга?
Злоба и жестокость от неправильного восприятия мира, которое формируется на основе базовых инстинктов и ложного ощущения жестокости природы. Любая творческая личность стремится к новым вершинам — созданный мир растений не только был лишён динамики, но и грозил переработать весь углекислый газ, что и стало причиной появления тех, кто использовал для дыхания кислород, выдыхая углекислый газ, и питающихся флорой, контролируя её численность. Чтобы они не уничтожили её всю, подписав при этом самим себе смертный приговор, появились хищники, контролирующие уже их численность, для контроля численности хищников или же для того, чтобы Вселенная могла отдохнуть, скинув часть своих обязанностей по поддержанию баланса, и появился человек, ещё не понимающий свою задачу, численность которого контролируют вирусы, бактерии, грибы, а также психологические отклонения, генетические ошибки и войны. В этом и есть смысл.