Бойцы уже точно знали, в какое время дня можно беспрепятственно ходить между блиндажами и когда и в каких укрытиях следует скрываться от осколков снарядов. Ротные повара тоже знали, когда легче всего можно будет наполнить котлы чистой водой.
На восточном берегу озера возвышались крутые скалы. В часы заката вершины их обагрялись красноватым отблеском солнца.
Мягкие, теплые, осенние сумерки сгущались над скалами, окутывали кусты, вереск и ели. Поднималась луна. Над озером плыли туманы. Высоко в небе выли снаряды и рвались где-то далеко, в лесной чаще, за скалами.
В одну из таких туманных ночей в землянках у самого озера на заседании партийного бюро обсуждалось заявление Вейкко Ларинена о приеме его в партию.
Комиссар полка коротко сказал:
— Он заслужил доверие родины и партии.
— Благодарю, товарищ комиссар, — сказал Ларинен взволнованно. — Поверьте, все, что у меня есть… — Он указал на автомат и прижал руку к груди, почувствовав, как учащенно забилось сердце. — Все, что у меня есть, — принадлежит партии…
Вейкко умолк на мгновение, потом продолжал:
— Я — карел. Из этих мест. Отец мой погиб за эту землю в гражданскую войну. А теперь… Ничего я не успел еще совершить такого, чтобы оправдать ваше доверие, но обещаю… Вместе с вами, с русскими, украинцами, с советскими финнами…
Нарастал гул приближающегося снаряда. Землянка вздрогнула от оглушительного взрыва. С потолка на стол, покрытый газетой, посыпался песок.
Рябой капитан, секретарь партбюро, стал расчищать стол:
— Извините, товарищи.
«Зачем он извиняется?» — подумал Вейкко.
— А кто у вас есть из родных? — спросил один из членов бюро.
— Мать. Двоюродная сестра…
Комиссар прервал:
— Если нужно будет, с ними мы познакомимся после победы. А с Вейкко Лариненом мы уже знакомы, о нем теперь речь. Я — за!
ГЛАВА ВТОРАЯ
Медленно падали крупные хлопья снега.
Еще вчера в лесу было темно даже днем. Силуэты деревьев едва выделялись на фоне темного неба. И бойцы, выходя из землянок, натыкались впотьмах на часовых.
Но сегодня, как это всегда бывает после первого снегопада, в лесу значительно посветлело. Деревья, усыпанные пушистым снегом, в сумерках казались какими-то прозрачными и сказочными. И даже ветер теперь не так уныло шумел в их густых оснеженных вершинах.
На краю болота горели замаскированные костры. Огонь освещал обветренные лица бойцов, закопченные солдатские котелки и винтовки, на штыках которых искрились капельки воды.
Откуда-то издалека с визгом пронесся снаряд и разорвался в болоте. Бойцы, сидевшие у костров, даже не обратили на это внимания.
Вейкко Ларинен, недавно назначенный политруком взвода разведки, подошел к костру.
— А где командир взвода? — спросил он.
— В землянке, — неторопливо ответил один из бойцов.
Ларинен прошел в землянку. Сержант Куколкин, теперь уже командир взвода разведчиков, лежал на нарах, покуривая.
— Присаживайся, — обрадовался Куколкин. — Поговорим о том о сем…
— Нельзя, товарищ сержант, — возразил Ларинен. — Командир полка требует нас немедленно к себе.
Минут десять спустя Ларинен и Куколкин уже стояли перед командиром и внимательно вслушивались в его слова, следя за движением руки, которой он водил по карте.
— Вот тут, на берегу озера Лохкоярви, — указал командир, — расположен саперный батальон противника. Тут штаб батальона… Ваша задача — выяснить силы охранения этого батальона… Пойдете этим маршрутом…
Куколкин и Ларинен склонились над картой.
— Пройдете вот здесь, — продолжал командир, — и внезапным налетом с запада установите численность вражеской группы. Только учтите — дорога к озеру крепко патрулируется финнами.
Перед рассветом взвод достиг дороги, ведущей к озеру. Бойцы залегли в снег.
Снегопад кончился. Небо прояснилось. Начинало морозить. Под мокрую от пота одежду пробирался яростный холодок. Однако бойцы лежали в засаде неподвижно — нельзя было шевелиться, не только курить.
Легкий крик совы — условный сигнал о приближении врага — заставил Ларинена встрепенуться.
По дороге двигался головной дозор лыжного отряда. Впереди шел худой долговязый унтер-офицер. Минутой позже показалось и основное ядро отряда. За ним, несколько отстав, шло тыловое охранение противника.