— Иди.
Долго искал комитет Андрейка. В прежней
квартире его не было. Тогда Андрейка сбегал
к товарищу отца, Степанову, и там рассказали ему,
как найти комитет и кого спросить.
На станции, в маленькой сторожке, Андрейка
увидел человек пять рабочих. Синел табачный
дым, гудели в дыму разговоры.
— Кого тебе?— спросил молодой рабочий.
— Ивана Петровича.
— Товарищ Федотов, к тебе.
Низенький, средних лет, человек обернулся
к Андрейке, посмотрел на него быстрыми глазами
и спросил:
— Что скажешь?
Андрейка рассказал про отца и про то, что
у них хлеба нет.
— Щербаков? Знаю,—живо отозвался Иван
Петрович. — Кой - чем помочь можно. Товарищ
Васильев,, выдай семье Щербакова пособие.
— А про отца ничего не знаете?— спросил
Андрейка.
— Знаем. Он в центральной сидит.
Иван Петрович посмотрел внимательно на
Андрейку, тронул рукой русую бородку и спросил:
— А ты хотел бы отца повидать?
Андрейка даже онемел от этого вопроса.
— Так ведь он же в тюрьме...
— Ну что же? Для смелости и ума не страшна
и тюрьма. Ты маленький, а если при том еще лов-
кий, то и в тюрьму можно пролезть.
Иван Петрович подумал и сказал:
— Вот что. Ты, я вижу, парнишка смышлен-
ный. Давай-ка попробуем. Дам я тебе записку,
припрячь ее, да так, чтобы при случае, если отни-
мать будут, можно было в рот и проглотить. Эту
записочку сунь незаметно отцу или другому кому
из наших товарищей. В обед арестованных выпу-
скают во двор. Стало быть, самое главное—попасть
в это время во двор. Это уж от твоей ловкости
зависит. Идет?
— Попробую,—сказал Андрейка.
— Не боишься?
— Нет.
— Ну, я сейчас.
Иван Петрович присел к столу, написал не-
скольк слов на клочке бумаги и отдал Андрейке.
— Спрячь. Напролом не суйся, ничего не вый-
дет, ищи случая. Удастся хорошо,— большую
сослужишь нам службу, а нет—записочку в клочки.
Иди к Васильеву, он тебе пособие выдаст.
Андрейка получил деньги и побежал домой,
довольный и радостный.
— Вот тебе, мать, деньги из комитета, а я
побегу.
— Куда?
— Записку из комитета нужно отнести.
— Куда отнести?
Андрейка только рукой махнул и побежал.
18.
Тюрьма на пригорке, кругом каменные стены,
у ворот часовые. Калитка иногда открывается, вхо-
дят и выходят люди, и каждого входящего опра-
шивают долго часовые.
Андрейка стал бродить вокруг да около.
Стены высокие, за стенами длинные корпуса,
на окнах решетки.
Как проникнуть, как попасть туда?
Задача.
Андрейка поглядывает на окна. Там где-то за
решетками отец. Может, он смотрит сейчас в окно
и видит его, Андрейку. А Андрейка бродит около
стен, боится подойти близко—солдаты с ружьями
охраняют калитку.
Сегодня в городе тихий день, стреляют редко,
и больше людей на улице.
Вон, на пригорке, двое ребят возятся с салаз-
ками.
Андрейка подошел к ним.
Мальчики в чистеньких тулупчиках, в меховых
рукавичках, лица пухленькие, розовые, — видно,
что не из простых.
— Что вы тут делаете?—спросил Андрейка.
— Да вот салазки поломались,—говорит стар-
ший, лет десяти.
Андрейка посмотрел. Полозья раскарячились,
вихляются.
— Пустое дело,— сказал Андрейка.— Сани проч-
ные, только полозья нужно прикрепить.
■— А ты умеешь?
— Чего тут уметь? Молоток, да пара гвоздей,
вот и вся музыка.
— У нас есть молоток. Пойдем.
— Куда?
— В замок. Мы там живем.
У Андрейки так и екнуло сердце.
— Да меня, чай, не пропустят туда,—вымол-
вил он.
— Пустят,— сказал старший.—Наш папаша
помощник смотрителя. Скажу солдатам— и пустят.
— Ну, коли так, пойдем. Я вам салазки
в момент починю.
Двинулись втроем к воротам.
Солдат открыл мальчикам калитку, но Андрейку
остановил.
— А ты куда?
— Он с нами,— сказал старший мальчик.—Это
наш товарищ.
Солдат подумал и пропустил.
Андрейка, как во сне, вошел в страшные
ворота.
Огромный двор, длинный корпус тюрьмы
посредине и ряд домиков в стороне.
Старший мальчик побежал к одному из этих
домиков за молотком и гвоздями. Андрейка
остался с младшим во дворе.
— Много тут сидит арестантов? — спросил
Андрейка.
— Десять тысяч,—сказал мальчик.
«Врешь», подумал Андрейка и спросил:
— А их выпускают во двор?
— Выпускают. Как только в колокол ударят,
так и выпускают.
— А уже били в колокол?
— Нет, скоро будут бить.
У Андрейки стало тесно в груди.
«Нужно проваландаться с салазками, пока не
зазвонят», думает он.
Старший уже бежал к ним, крича на ходу:
—■ Ну, вот тебе молоток и -гвозди. Начинай.
Андрейка осмотрел со всех сторон салазки.
Починить—плевое дело, в два счета можно, но
торопиться не следует, пока колокол не зазвонит.
— Здорово вы их развернули,—качает голо-
вой Андрейка.
— Это Вовка все,—надул губы маленький.—
Я говорил ему—потише, а он как рванет...
— Врешь, ты сам навалился.
— Сам ты врешь.
Лица у мальчиков покраснели, оба напету-
шились.
«Как бы драки не было», подумал Андрейка
и сказал:
— Ножик бы нужно, подстругать немного.
— Я принесу,—сказал старший и побежал
опять. Андрейка продолжал возиться около сала-
зок, пригоняя полозья, а сам все думал1 : удастся ли
его затея?
И вдруг— динь, динь, динь. Зазвонил колокол
на вышке.
Андрейка вздрогнул и насторожился.
Из казармы вышла рота солдат со штыками
и рассыпалась цепью по двору. И вслед затем из
дверей главного корпуса стали выходить гуськом
арестанты.
Андрейка впивался глазами в лица арестован-
ных—не отец ли? Все они как будто были похожи
один на другого—желтые, измятые, обросшие
волосами- лица, и на каждом сумрачный валет.
Старший мальчик бежал вприпрыжку, жуя на
ходу белый калач.
У Андрейки заныло в животе, когда он увидел
хлеб в руке мальчика, но он сейчас же забыл об
этом.
— Вот тебе нож,— сказал мальчик и добавил
досадливо:
— Эх теперь нас не скоро выпустят.
— Почему?—спросил Андрейка.
— Пока арестанты во дворе, никого не выпу-
скают.
«Тем лучше», подумал Андрейка и стал прила-
живать полозья.
Строгает ножем дерево, а сам все поглядывает
на двери тюрьмы, откуда все шли, да шли аресто-
ванные. Выйдя из дверей, они сворачивали направо
и шли по одиночке вдоль стены, мимо солдат со
штыками.
Отца, однако, не видно.
«Может, он не в этой тюрьме», подумал
Андрейка и руки у «его задрожали.
Бросив строгать, он приладил полозья и стал
приколачивать их гвоздями. Прибил один, потом
другой, потрогал руками—крепко, и сказал:
— Ну, вот и готово. Теперь, как новенькие, на
сто лет хватит.
Мальчики наклонились над салазками, потро-
гали полозья.
— Крепко,— сказал старший.—Ну, я отнесу
молоток, да нож, а потом пойдем спускаться.
Андрейка остался с маленьким возле салазок.
Головка длинного арестантского хвоста обо-
гнула тюрьму и потянулась ко входу. Первые
ряды поднялись по ступенькам, и тюремные двери
опять стали глотать их.
Андрейку все больше охватывала тревога.
«Может, я проглядел отца»,—подумал он, про-
должая вглядываться в лица.— «Как тогда пере-
дать записку? Кому? Как подойти?»