— Надо же… — её Величество леди Наина была действительно поражена, — Но как вам это удалось, лорд Айвен? Скрываться двое суток, передвигаться никем не замеченным в замке лорда Хлодгара… Ведь вы же — солдат? И должны, наверное, были быть в казармах… Или где там?
— Да нет, ваша милость. Я не принадлежу к подразделению генерала Жореса. А его Величеству и леди Маргарет на меня было плевать. Она, как мне кажется, посчитала меня просто идиотом, который выполнил, что ему было положено, и теперь не нужен. Его же Величество и вовсе не придал значения факту моего существования. И они попросту забыли о том, что каким бы наивным и восторженно-влюблённым идиотом я ни был, остатки совести и чести, как и кое-какие мозги, у меня есть. Иначе вот именно — сидел бы я в каком-нибудь каземате, ожидая, пока меня не постигнут «желудочные колики». Или просто не придушат без суда и следствия, как опасного свидетеля, гвардейцы короля.
Поэтому я и был фактически предоставлен всё это время самому себе. То есть — пользовался известной свободой действий. И передвижения. Кстати, прошу прощения, миледи, что не догадался спросить сразу: как вы себя чувствуете?
— Хм-м… — она мысленно, а затем и руками ощупала и огладила — бедолага лорд Айвен покраснел! — своё нагое тело, даже и не думая скрывать его от мужчины, — Чувствую я себя, как ни странно, неплохо. Удивительно. Я — цела, и даже ничего не забыла. А ведь даже не помню, в какой момент в очередной раз умерла. — при этих словах она увидела, как сжались кулаки и заходили желваки на скулах снова побледневшего капитана, — Но скажите мне лучше вот что, лорд Айвен. Я ведь думала, что любите вы леди Маргарет!
— Вот и я так думал, ваше Ве… Леди Наина. А познакомившись поближе, понял.
— И что же вы поняли, мой милый наивный спаситель? — она, приблизившись почти вплотную, положила обе маленькие ладошки ему на грудь, и глядела теперь прямо в глаза.
— Я понял, миледи, что я был настоящим бараном! Слепым котёнком! Которым эта… эта женщина вертела, как хотела! Нагло пользуясь моим к ней отношением!
— Да, бедняжка капитан, это тяжело. Лично убедиться в том, что любимая женщина — гнусная сучка и злобная расчетливая стерва!
Лицо капитана снова вспыхнуло — значит, в точку! И именно такие определения для своей «зазнобы» он подобрал и сам!
— Не краснейте, милорд, в случившемся нет вашей вины. А виновата во всём, если уж на то пошло, по-большому счёту всё-таки — я. Сама. Хотя… Ничуть я не меньшая стерва, чем она. Я тоже расчётливая. Мстительная. Только немного ошибшаяся в этих самых расчетах. Тут, как говорится, на каждую сучку найдётся ещё большая сучка!
— Не говорите так, миледи. Да, вы, конечно, поступили… — он прикусил язык, не смея договорить. Всё-таки она — Королева! И не подвластна обычной людской морали!
Как и суду.
— Скажем так: не совсем порядочно. За что и была наказана. С лихвой искупив…
— О, да! Таких страданий, я думаю, не приходится и на долю грешников там, в аду! — он снова сжал кулаки, и только что зубами не скрипел! А ведь он даже не видел, как её мучили! Да и не кричала она! Ну, в начале… Как же он узнал?!..
Э-э, неважно. Важно, что сейчас он — на её стороне. А то, как узнал — она вытрясет из него потом! Но нужно спешить.
— А, может, на долю грешниц как раз нечто такое, или похуже, и приходится… Как знать. — она вздохнула. Потом опустила голову ему на грудь, словно обессилев, и охватила руками его спину, — Прижмите меня к себе, капитан. Мне холодно. И тошно. И… Стыдно.
Он поспешил, спустя секунду колебания, так и сделать. То ли субординация не позволяла, то ли боялся, что она сейчас развалится… Она вздохнула — с изрядной долей самоиронии. Потёрлась о его грудь пушистыми и густыми теперь волосами. Еле слышно сказала:
— То, что вы меня пожалели, говорит о вашей наивной неиспорченности, милый лорд Айвен. И я надеюсь сейчас тоже нагло воспользоваться вашими чувствами. Потому что здесь, — она откинулась, ощущая, как его сильные руки сжимают её талию, и ткнула ему пальцем в грудь, — Вы понимаете, чуете, что произошедшее — несправедливо. И меня, пусть и согрешившую, и совершившую подлость, нужно, конечно, было наказать.
Но — не столь страшно и жестоко…
Так вот: если не хотите, чтоб меня снова пытали и замучили до очередной, или уже — окончательной, смерти, увезите меня отсюда! Да так, чтоб руки сира Вателя и его злобной мстительной сучки не дотянулись!