Через десять минут с огромным контингентом приграничных укреплений, долгое время считавшихся непреодолимой преградой на пути к землям лорда Хлодгара, было окончательно покончено.
Избиение происходило быстро и эффективно. Луков или арбалетов у обороняющихся действительно не имелось. Несколько сотен нашедшихся у бабуинов копий оказались брошены неумело: лучники в свете даже утреннего тусклого солнца легко уворачивались. Те же бедолаги, кто копий не бросал, сжимая их волосатыми лапами до последнего, до людей попросту не добрались, превратившись очень быстро в подобие подушечек для булавок.
Бронебойные наконечники легко пробивали тела что бабуинов, что немногочисленных ящеров, и трёхфутовые мощные стрелы проходили буквально насквозь. Воины, прослушавшие перед выступлением в поход гневно-пламенную речь лорда Говарда, осознавали, что они — мстители. И от них зависит, продолжатся ли нападения на родную страну, или Зло будет наконец вырвано с корнем! Так что сил, натягивая тетивы, никто не жалел. А уж про то, что армейские луки — самые мощные, можно не упоминать…
Но вот твари, вытекавшие тёмно-серыми в свете пасмурного дня потоками из всех ворот — наверняка менталисты решили попробовать не распылять силы, а сразу ломануть толпой: постараться взять тем, на что изначально и рассчитывали: числом! — и кончились. Кравшихся вдоль стен, или прячущихся за спинами монстров менталистов лорд не заметил. Хотя и старательно вглядывался с помощью своей подзорной трубы. А бежать со стороны тыла было уже абсолютно невозможно: огонь по периметрам редутов полыхал уже воистину непроходимой, сплошной, стеной! Оставались, разумеется, и неподожжённые редуты, но к таким он именно поэтому и отправил дополнительное прикрытие.
Нет, никто не стремился избежать бессмысленной смерти. И она сейчас полновластной королевой царила над огромным пространством заснеженной равнины.
Те раненные твари, что не умерли сразу, просто замёрзнут через считанные минуты. Но отогревать и допрашивать их никто не собирается — они и говорить-то не умеют!
Лорд Дилени прикусил было изнутри губы. Потом вернул на лицо выражение деловой сосредоточенности: не хватало ещё, чтоб его новые подчинённые и офицеры видели, что он — вроде как жалеет чёртовых рабов-смертников!..
А он — не жалеет. Ему просто…
Стыдно.
К каменным твердыням вышли к вечеру. Предварительно пообедав, и наскоро отогревшись в спешно натопленных и оборудованных редутах второй линии.
Подводы и телеги с мешками-снарядами подвозили уже не таясь, прямо по дорогам, проложенным от линий редутов очевидно вражескими подразделениями снабжения. А вот с баллистами и катапультами пришлось-таки повозиться: тяжёлые, хоть и широкие, колёса, буквально утопали в двухфутовом снегу целины, не позволяя просто так подвезти эти столь нужные сейчас конструкции на дистанцию выстрела.
Лорд Дилени не стал выступать с «пламенной» вразумляющей речью, а сразу приказал начать обстрел. Зашипели, разгораясь от встречного ветра, фитили, прикреплённые к мешкам. Прицел сразу удалось взять правильный: все мешки скрывались за стеной.
В первые полчаса гарнизону, очевидно, удавалось как-то справиться с вызванными разрывающимися так, что наружу выливалось до пятидесяти литров жутко горючей, и почти ничем не тушимой, нефти, очагами пожаров. Но после того, как обстрел усилился благодаря дополнительным четырём требуше, действие зажигательных снарядов наконец обнаружилось: над обеими крепостями стали чётко видны всё более и более густые клубы дыма. Показались из-за пятидесятифутовых стен и отдельные языки пламени, очень скоро благодаря продолжавшемуся обстрелу слившиеся в одно большое, гудящее и чадящее, кострище!
Лорд Дилени крикнул, предвидя проблемы:
— Лучники! Приготовьтесь! Сейчас полезут!
Никто, однако, не отворил ворота, и не выбежал. Как не стал и прыгать, или пытаться спастись по верёвкам, с тыла замков. Что было странно. Однако потом лорд Дилени подумал, что вероятней всего контингент просто решил отсидеться в подвалах.
Эта мысль оказалась верной.
Когда через три-четыре часа, после того, как там, за стенами, явно сгорело и прогорело всё, что могло гореть, и они проникли внутрь через рассыпавшиеся на отдельные чадящие головешки входные ворота, внутри всё ещё свирепствовала жуткая жара — лица солдат почти мгновенно стали красными, и из-под шлемов потёк пот. Запах стоял омерзительный: горелой плотью и палёной шерстью. Лорд Дилени приказал:
— Отбой штурма! Вернуться на исходные позиции!