Главнокомандующий
Понять, что сейчас думает и чувствует лорд Говард, было невозможно.
Потому что он, словно бы и слушая её рассказ, и глядя в то же время на необозримые просторы заснеженной равнины, сохранял на лице абсолютно каменное выражение. Казалось, он даже не моргает. А скрещённые на груди руки в перчатках придавали его неподвижной фигуре вид надменно-задумчивой мраморной статуи – в такой же позе там, в Клауде, стояло в царской усыпальнице изваяние прапрадеда сира Вателя, короля Роберта-строителя.
Леди Наина зябко ёжилась – она скакала сюда пять часов, и сейчас, здесь, на крыше редута, в котором лорд Главнокомандующий разместил полевой Штаб, холод глубокой зимней ночи, особо ощутимый из-за порывов свирепого ветра, проникал даже сквозь шерстяной нательный свитер, тёплый камзол, армейские штаны, и двое мужских шерстяных подштанников, которые она предусмотрительно надела под платье перед выездом. Поскольку имела случай убедиться, что скакать верхом в январские морозы куда как холодно. Однако она понимала, что их беседу уж точно никто посторонний не должен услышать. Поэтому сама и предложила воспользоваться крышей редута, который лорд Главнокомандующий превратил в подобие стандартного барака Армии, умудрившись даже словно бы привнести в его интерьер что-то от родных казарм – и не только запах, неизменно сопровождающий огромное скопление проживающих вместе половозрелых и вымуштрованных мужиков: пот, конская упряжь, сапоги, дым от печей…
Рассказ ей пришлось начать с самого начала: со своего «коварно-циничного» и жестокого плана устранения дерзкой конкурентки-выскочки. Она знала: если будет не полностью откровенна, или ограничится недомолвками, или – что совсем уж глупо! – попытается соврать, у лорда Говарда наверняка появятся сомнения и вопросы: умный же! Поэтому она рассказывала подробно, обстоятельно. Нарочито неторопливо, чётко выговаривая жёсткие и жестокие слова и определения – «опасная конкурентка», «убить», «гарантировать престолонаследие»… Да и позже, когда перешла к описанию, подробному, точному, и омерзительному, того, что делали уже с ней, старалась рассказывать как бы отрешённо. Но строго придерживаясь фактов, ничего не выделяя тоном, и не пытаясь вызвать к себе жалость.
Просто – план того, что хотела сделать она. И какие меры и способы для этого избрала. И почему они оказались несостоятельными, и не сработали.
И того, что сделали – вернее, двое суток делали! – с ней.
На весь подробный – она намеренно выбирала чёткие формулировки, и не скрывала ужасающих и натуралистичных подробностей! – рассказ ушло почти полчаса. И всё это время лорд Говард, выпрямившись, и сохраняя горделивую осанку, стоял рядом, но боком к ней – взор его словно и не двигался по белой целине, простиравшейся у подножия массивного бревенчатого сооружения, а был устремлён в одну точку. Однако леди Наина не сомневалась, что Главнокомандующий слышит и отлично понимает каждое сказанное ей слово. И явно делает себе какие-то выводы.
Вот от этих самых его выводов и будет зависеть судьба королевы. И её детей.
Да и всей страны.
После того, как она закончила, возникла пауза. Лорд Говард молчал и думал.
Повернулся к ней пожилой мужчина медленно. Посмотрел прямо в глаза:
– Ваше Величество. Сказать, что я потрясён до глубины своей, как я думал, очерствевшей и привыкшей к крови, смерти и насилию души – значит ничего не сказать… У меня нет причин сомневаться в ваших словах. Но…
В чём вы видите причину таких омерзительных изменений в… нраве его Величества? И что, по вашему мнению, заставило его так поступить?
Она ответила не задумываясь:
– Насчёт причин у меня сомнений нет! Она – в том, что он начитался проклятых мемуаров лорда Юркисса – и хоть он и ваш дядя, менее опасными и гнусными от этого его записки не стали! Я бы позволила себе высказать личное мнение по этому поводу: у милорда бывшего королевского пленника определённо – талант к красочному, и разжигающему воображение читателя, описанию этого дела. То есть – к изобретению и воплощению в жизнь зверски жестоких пыток, и к извращённому сексу! И тот, кто прочёл бы, невольно захотел бы повторить, или воплотить. Ну а ещё…
Она запнулась было на мгновение. Но заставила себя продолжить, снова стараясь говорить так, как думала, ничего не приукрашивая и не скрывая:
– Другая важная причина в том, что он был, разумеется, зол на меня. И не без оснований, как вы могли понять. Должна признать честно: я приложила все усилия, чтоб взять на душу грех по устранению и опасной конкурентки, и абсолютно ни в чём не виноватого капитана Айвена.