Подбирались они к ней вначале на четвереньках, а затем и ползком. Когда до приземистого длиннющего кирпичного (!) барака оставалось не больше пятидесяти шагов, отставший Борис был вынужден окончательно остановиться. Донёсся его тихий шёпот:
— Простите, милорд. Мне придётся… Избавиться от ужина!
Звуки рвоты, по возможности сдержанные, раздавались минуты три. Затем Борис продышался:
— Порядок. Поползли!
Они и правда поползли. Небо на востоке уже начало чуть светлеть, когда лорд Дилени смог наконец заглянуть в забранное очень прочной и частой металлической не то сеткой, не то — решёткой, небольшое окно.
— Порядок. Никого! Можем попробовать зайти так же, как в тот, первый — через дверь в воротах в торце.
Оно и верно: дверь в воротах имелась. И даже легко и без предательского скрипа отворилась вовнутрь, когда Марат и Борис вдвоём чуть приподняли её, чтоб не скрипеть о косяк порога. Внутри оказалось светло: на потолке горели странные фонари, из какого-то матово-белого стекла, дающие равномерный, но мертвенно-голубой свет. Невольно вспоминались Кладбищенские Мигалки… Из-за этого в помещении, казалось, нет теней, и поэтому на душе начинали скрести свирепые кошки: колдовство!..
Лорд Дилени быстро просёк состояние напарников. Поспешил ободрить:
— Это — не колдовство. Это называлось раньше — наука. И, судя по всему, случилось именно так, как я вам и говорил. Лорд Хлодгар поставил её себе на службу. Хитёр, ничего не скажешь. Ведь те, кто не знает, что это — те силы, что раньше покорно и верно служили Предтечам, так и подумают: колдовство!
И будут бояться. И его и чёрного Властелина.
А нам этот свет сейчас только поможет. Так всё видно гораздо лучше, чем если б мы лезли сюда с факелами.
Видно, и правда, всё было отлично.
Длинные ровные ряды странных приземистых, и равномерно и тихо гудящих, белых агрегатов. Высотой примерно по пояс. Размером они были каждый — с большой стол, используемый в походном Штабе для собраний и совещаний руководства, и за которым свободно размещалось десять человек. Ряды агрегатов уходили вдаль, туда, где в противоположной торцевой стене имелись ещё одни ворота: похоже, ведущие в смежный барак. Над каждым ящиком имелся странный как бы конус из очень тонкого металла: лорд Дилени понял, что именно через эти конусы с толстой трубой, выходящей через крышу, и осуществляется вытяжка. А она здесь точно нужна: запах — умереть не встать!
Лорд Дилени быстро посчитал: два ряда по двадцать четыре «стола» — сорок восемь. Наверняка лорд Хлодгар задействовал всё, что удалось вытащить из подземелья Предтеч.
Но что же там, внутри?..
На этот вопрос очень быстро нашёлся ответ: Марат как раз застыл, схватившись рукой за рот, и выпучив глаза на прозрачное окошко, что имелось на верхней крышке ближайшего агрегата. Сразу нашёлся ответ и на вопрос, откуда чёртов запах: невероятная вонь шла из странной решётки, расположенной на боковой поверхности «стола». Лорд Дилени быстро осмотрелся, и осмотрел и «стол»: да, помимо странных ручек, шкал со стрелками, тумблеров и переключателей на верхней панели, и разных других непонятных устройств и приборчиков, торчащих по бокам, у каждого автоклава сверху имелось и такое же окошко — очевидно, для визуального контроля того, что происходило внутри. Чтоб при необходимости подправить происходящее — наверняка с помощью этих самых рукояток и переключателей…
Освоил, стало быть, чёртов Хлодгар «наследие»… Научился. «Творец» …ренов!
Лорд Дилени подошёл к Марату, отметив, что Борис, удовлетворённый осмотром помещения, и явно признавший его безопасным, уже пододвинулся к охотнику с другой стороны. Почти сразу послышался его сдавленный возглас:
— Срань Господня!..
Лорд Дилени отреагировал на увиденное сдержанней: промолчал. Только губы прикусил изнутри зубами, чтоб не заорать во весь голос.
Там, внутри, за совершенно прозрачным окном, творилось…
Колдовство.
На этот раз уж — настоящее!
Потому что на их глазах нечто, раньше явно бывшее курицей, обрастало вместо на глазах растворившихся перьев — серовато-зелёной кожей, висящей сейчас по бокам отвратительными складками. По кромке позвоночника появлялись роговые пластины, крылья превращались в крохотные недоразвитые лапки с коготками, и ноги преобразовывались в мощные когтистые лапы. Но самым страшным оказалось наблюдать, как прямо на глазах блекло-жёлтый клюв превращается в огромную пасть, усаженную острейшими, хоть пока и маленькими, треугольными белыми зубками…