Тамми опешила, но заявила, что готова есть ежей, с сомнением добавив:
— Наверно, очень вкусно.
— У ежей, правда, блохи, — оговорился Дэнни. — Не видел ни одного ежа без целой кучи блох на спине. Ничего, при готовке подохнут. Едим и другое, что в лесу найдется. — Над головами пролетели грачи, направляясь к своему ночлегу. — Птиц тоже.
На лице Зилпы возникло неописуемое выражение, но она крепко стиснула губы, изо всех сил сдерживая эмоции.
— Может, — без прежней уверенности выдавила Тамми, — обойдусь картошкой и овощами, буду цыганкой-вегетарианкой…
— Зимой спать очень холодно, — перешел Дэнни к другой теме, — хотя у нас есть снадобья от болей и обморожения. Очень полезно смазывать грудь тухлым гусиным жиром, правда, Зил?
У Зилпы в горле что-то булькнуло.
— Может, еще подумаешь? — предложил цыган в заключение. — Мы пока не собираемся. Полиция не отпускает.
— Подумаю, — тихонько пискнула Тамми. — Наверно, пойду, скажу папе, что вы рано утром придете.
— Давай, — кивнул Дэнни. — Заходи к нам, не забывай.
Только после ухода девочки он осмелился взглянуть жене в глаза.
— Дэниел Смит, — грозно провозгласила та, — я никогда не слышала ничего подобного! Разрази тебя гром и молния на этом самом месте! Я сроду не ела ежей, и ты тоже! Что это за блохастые ежи? Где взять протухший гусиный жир для растирания, даже если дети болеют, чего никогда не бывало? Надеюсь, — заключила охваченная гневом Зилпа, — я хорошо присматриваю за семьей и болеть никому не позволю!
— Малышка с ума сходит, — миролюбиво заметил Дэнни. — Нельзя ей отказывать. Пусть сама хорошенько подумает. Она умная девочка. Не оставит отца одного.
Супруги посидели молча. Потом Зилпа спокойно сказала:
— Еще хуже будет на ферме, Дэн. Нутром чую. Посматривай по сторонам, когда будешь работать.
Дэнни вытащил банку из быстро иссякавших запасов, протянул жене:
— Ну-ка, развеселись. Все будет хорошо.
Она взяла пиво, кивнула, раскачав длинные серьги.
— Хорошо будет после того, как будет еще хуже. Можешь на это рассчитывать, Дэниел Смит.
Когда Мередит возвращалась в тот вечер от Джейн, уже стемнело. Перед ее домом стояла машина, в ней сидел мужчина. И машина, и неподвижный силуэт знакомы. Она наклонилась, стукнула в стекло:
— Почему не зашел? У тебя же есть ключ.
— Только подъехал. Вижу, тебя нет, задумался, что делать.
Алан открыл дверцу и вышел. Неужели соврал? Тревожное подозрение. Они никогда друг другу не лгут. Она точно его никогда не обманывает и верит, что он тоже с ней честен. Хотя ложь бывает разная. Небольшая ложь во спасение, ложь из вежливости, чтобы не обидеть и не расстроить…
Мередит вошла вместе с ним в дом, включила свет, громко бросила через плечо:
— Я была у Джейн Брейди. Это учительница Тамми Франклин, которая почти целые дни проводит у них на ферме. Ты ел?
— Нет. Пойдем куда-нибудь ужинать.
— У меня макароны остались. — Она повернулась лицом к нему. — Выходить как-то не хочется.
— Тогда будем есть макароны, — дружелюбно ответил он.
Мередит не обманывалась, отлично зная: что бы ни было у Алана на уме, он это выложит в подходящий момент.
Пошла на кухню, поставила на огонь кастрюлю с водой, вернулась в гостиную с бутылкой вина и штопором.
— Чем занимался?
— Полицейской работой. — Алан взялся откупоривать бутылку, склонив голову. Светлые волосы, как обычно, упали на лоб. — Как полагается.
Тут он сделал зловещую паузу. Не разузнал ли о ее поездке в Лисий угол? Если так, то откуда? Загадка не замедлила разъясниться.
— Беседовал с мебельщиком Питером Берком. Он живет в местечке под названием Лисий угол. По-моему, оно тебе знакомо. Я нанес официальный визит. Питер Берк знал, кто я и зачем пришел.
Значит, так. Мередит вздохнула и собралась с силами.
— Я на территорию полиции не вторгалась. — Не стоит начинать с нападения. Прокашлялась, объяснила: — Мне буфет нужен.
— Правда? Впервые слышу.
— Может быть, я тебе не докладываю обо всех деталях повседневной жизни, — отрезала она. И добавила в наступившем молчании: — Извини. Я голодная. Сахар в крови упал.
Алан протянул ей бутылку и развалился в кресле.
— Зачем обо всех деталях докладывать? Прошу прощения. Я не вправе сомневаться в твоих словах.
Мередит поставила вино, села в кресло напротив.
— Умеешь меня расколоть. Я говорила с Питером Берком насчет смерти Сони, но только в самых общих чертах. Похоже, он сильно переживает.
— Совершенно верно, — согласился Алан. — Но когда я до него добрался, он уже понял, что это не самое лучшее. У него было время подумать о более подходящей реакции. Отрепетировал свои речи, пригласил меня в дом, предложил пива выпить. Неплохое представление.