Ей нужно было направо, но повернуться не представлялось возможным. Вместо этого, взмахнув портфелем, и больно, ударив им себя, по ноге, она полетела в груду грязного снега, собранного у обочины снегоочистительной машиной три дня назад. Не сдержавшись, она выругалась.
И тут выяснилось, что улица не была столь пустынной. К ней подкатила черная спортивная машина с низкой посадкой, укрывавшаяся до этого в тени старого клена, менее чем в десяти футах от нее. Переднее боковое стекло опустилось, и донесся голос Джейка:
— В те времена, когда я здесь учился, девушки на факультете не знали таких слов. Я не припоминаю, чтобы и ты пользовалась ими.
— Ты преследуешь меня? — спросила она с раздражением, стоя по колено в снегу и думая, какую жалкую картину она сейчас собой представляет.
— Отнюдь, просто хотел предложить подвезти тебя до дома.
— Нет, спасибо. Я лучше прогуляюсь.
— Ах, вот как это называется, а я-то думал, ты просто поскользнулась и упала.
— Я на секунду потеряла равновесие.
— На секунду? — Он глухо рассмеялся. — Дорогая мисс Уинслоу, если вы будете продолжать носить зимой летние туфли, то одной секундой не ограничится. Не упрямься и садись в машину, пока шею себе не сломала. Я бы вышел и открыл тебе дверцу, но боюсь, как бы со мной самим чего не случилось по такому гололеду.
Она подавила в себе желание грубо объяснить ему, что следует сделать с его предложением, но замерзшие ноги одержали победу над гордостью.
— Тебе не обязательно изображать из себя джентльмена, — пробурчала она, забираясь в благословенное тепло. — А то я ведь могу палку у тебя выбить.
— Теперь понятно, — ответил он, мягко нажимая на газ и плавно выруливая на дорогу, — почему некоторые люди, которые не знают тебя так хорошо, как я, говорят о тебе такие вещи.
— Какие именно? Кстати, я живу в коттедже для гостей у моих родителей. Надо повернуть налево…
— Я помню дорогу туда, Салли, — сказал он. — Когда-то я часто подвозил тебя до дома. Говорят, что ты вернулась домой, прихватив с собой мешок неприятностей. Это правда?
— А что ты меня спрашиваешь? Я вижу, тебе больше нравится слушать чужие версии.
— А где ты была все последние годы?
— В университете на западном побережье, а потом на Карибах.
— И что ты там делала?
В его голосе слышалось веселье.
— Ну, конечно, я не плела шляпы из листьев кокосовых пальм и не пела в ресторанах, если ты об этом подумал.
— Ты представления не имеешь, о чем я думаю, Салли. Ни малейшего. И ты не ответила на мой вопрос. Что тебя держало на Карибских островах столько лет?
— То же, чем я занимаюсь здесь. Я преподавала. Дети там совсем неизбалованные, и работать с ними, было, чистое удовольствие.
— Очень достойно. И сколько времени ты там провела?
— Два года в Мехико и два года на острове Санта-Лючия.
— Как тебя занесло в такую глушь?
— У них катастрофически не хватало учителей, а мне настолько же катастрофически хотелось уехать отсюда.
— Что? — Его голос задрожал от беззвучного смеха. — Разве ты не мечтала обосноваться в таком живописном месте, как Истридж-Бей? Пойти по стопам сестры, и выйти замуж за порядочного человека из хорошей семьи?
Было время, когда я мечтала об этом, но ты предпочел надеть обручальное кольцо на палец Пенелопы!
— Не все женщины считают брак самым важным событием в жизни, некоторые находят удовлетворение в карьере.
— Но не все бегут за этим на тропические острова.
— Мне надоели здешние зимы, но этот город все-таки мне родной, и я была очень счастлива, когда вернулась… пока все не покатилось кувырком. — Она поежилась и посмотрела в окно. Оказалось, что дождь сменился снегом, и большие мокрые хлопья залепляли ветровое стекло. Также она заметила, что они уже проехали поворот на Бейвью-Хайтс и, набирая скорость, неслись по главному бульвару, ведущему за город. — Мы не туда едем, Джейк!
— Мы правильно едем, — весело ответил Джейк.
— Разворачивайся и поезжай обратно! И скорость сбавь. Я уже сидела сегодня в сугробе, этого достаточно на сегодняшний вечер.
— Салли, не суетись. Поворот мы все равно проехали, так что давай покатаемся немного за городом.
— Я не хочу кататься за городом, — настаивала Салли. — Я хочу домой.
— Ты будешь дома, милая. Всему свое время.
— Я сейчас хочу! — Она потянулась к ручке. — Немедленно остановись, Джейк Харрингтон. И перестань называть меня милой.
Он не потрудился ответить. За гулом кондиционера было слышно только, как защелкнулись замки на дверях, и усилился шум шин на скользкой дороге.