– Но сейчас же каникулы! – вскинулся было продолжить спор Даррен.
– Отлично! – Артен довольно кивнул. – Стало быть, ничто вас не отвлечет от занятий. Смело сможете посвятить им все свое свободное время.
– Но… – не унимался Даррен.
– И довольно на этом!
Нет, Артен не закричал. Он даже не повысил голоса. Но меня как-то вжало в спинку кресла. Даррен так вообще оцепенел с открытым ртом и смешно вытаращенными от испуга глазами.
– На этом позвольте завершить нашу встречу, – ровно проговорил Артен, после чего недвусмысленно посмотрел на дверь.
Повторять приглашение не пришлось. Мгновение-другое – и мы выскочили прочь с такой скоростью, что в дверях чуть не столкнулись лбами.
– Да, и не забывайте, – уже на пороге настигло нас финальное от Артена Войса. – Отныне вся ваша компания под моим самым пристальным наблюдением.
Глава 5
– Просто замечательно, Бернард, великолепно!
Наша четверка расположилась в одном из трактиров рядом с общежитием. Небольшое заведение было хорошо известно среди студентов тем, что кормили тут относительно прилично, а самое главное – недорого. Правда, чистота столов и обслуживание оставляли желать лучшего. Другими словами, вилки и ложки лучше всего было тщательно протереть самостоятельно, тарелки неприятно липли к столу, а от необъятных размеров хозяйки подгулявшие студенты частенько получали по шеям, если начинали буянить и не желали успокоиться.
Но при этом та же хозяйка, которую звали Магда, без проблем входила в бедственное положение вечно голодных студентов. Конечно, на изысканные яства можно было не надеяться, но каждый из нас знал, что, в случае чего, Магда всегда нальет тарелку горячего наваристого супа и выдаст краюху лишь самую малость зачерствевшего хлеба. Естественно, не просто так, а за помытые полы, посуду или же прочие хлопоты по хозяйству.
Вот и сегодня привычно хмурая Магда бухнула перед нами закопченную сковородку с жареной картошкой. Потом посмотрела на наши печальные лица и, не задавая лишних вопросов, достала из-под полы бутылку, в которой плескалась какая-то мутная жидкость.
– Чегось, выгнали вас? – пробасила она. – Сессия-то закончилась. Радоваться надо, а вы с такими кислыми мордами сидите, как будто похоронили кого.
– Лучше бы похоронили, – буркнул насупленный Даррен и потянулся было к бутылке.
– Погодь! – Магда с силой стукнула его по ладони, да так, что бедняга замахал в воздухе отбитой рукой. – Налью, ежели только серьезное что приключилось. Каждого утешать – всех запасов не хватит.
И тут Даррена прорвало. Бедняга, видимо, никак не ожидал, что его участие в шуточной забаве под названием «напугай девицу» завершится настолько крупными проблемами. Захлебываясь словами, он поведал и о дуралее Бернарде, который втянул его во все эти неприятности, и о приключении на кладбище, завершившемся неожиданным явлением голого и злого преподавателя…
На этом месте Магда оборвала его рассказ громоподобным хохотом.
– Правда, что ль? – с трудом выдавила она в перерывах между взрывами смеха. – Вы самого Родерика призвали? Этого смазливого брюнетика, по которому все студенточки сохнут?
– Предположим, не мы его призвали, а она. – И Даррен невежливо ткнул в меня указательным пальцем. – А отдуваться теперь всем.
– Слышь. – В следующее мгновение я едва не ткнулась носом в заляпанную жиром столешницу, когда Магда вдруг с силой двинула меня по спине. Удивленно обернулась, гадая, с чего вдруг обычно достаточно добродушная женщина полезла драться. В ответ Магда расплылась в широкой щербатой ухмылке, наклонилась ближе и прошептала, заставив меня поморщиться от ее крепкого чесночного дыхания: – А повторить сможешь?
Она постаралась сказать это тихо, но ее без проблем услышали все присутствующие за столом.
– Зачем тебе это? – спросила София, которая уныло и без особого аппетита ковырялась вилкой в картошке, выискивая наиболее хрустящие кусочки.
– Дык как зачем? – Магда изумленно всплеснула руками, и Даррен, сидевший рядом, лишь в последний момент успел пригнуться, иначе неминуемо был бы повержен на пол. А женщина уже продолжала, рокоча на весь зал, непривычно пустынный в этот час: – Говорю ж – смазливый он. Как взгляну – аж кровь вскипает. Только подойти чегой-то боязно. Холеный слишком. А так бы прям голенький и тепленький ко мне в руки угодил. Я бы его – ух!..