- Ужасно, что люди видят собственную выгоду в противоестественных вещах, забывая о человечности и сострадании.
- Это одна из основ разворачиваемых войн.
- Не будем продолжать тему. Ты же знаешь напряжённую ситуацию в городе: разговоры только о том, что завтра будет война.
- Кейт, тебе не о чем беспокоиться, - встав из-за стола и обойдя его, Гектор остановился позади меня. Я не оборачиваюсь. Положа ладони на плечи, он одаряет тёплым поцелуем макушку. Щекотно. - Все эти прогнозы о грядущем ничего не значат. Да и с каких пор ты веришь слухам?
- С тех пор, когда их количество увеличилось в трижды. Но да ладно, вернёмся к рассказу. Ты помог мужчине?
- Нет, - забирая со стола посуду и сгружая её в раковину, Гектор поворачивается спиной и начинает интенсивно перебирать кухонную утварь. Из крана мощной струёй шумно сливается вода. - Я находился в автобусе и являлся простым наблюдателем.
- И тем не менее ты ещё что-то говоришь о сострадании, - встав со стула, пальцами я подцепляю стакан и передаю его брату в руки. Лицо моё озарено триумфальной улыбкой. Гектор артистично закатывает глаза и выхватывает стакан из рук, погружая его под воду к остальной посуде.
- Нравится смаковать мои неудачи? - вздёрнув бровь, он, не поворачивая лица, искоса смотрит на меня.
- Очень, - освободив кухонную тумбу от лишних предметов, переместив те на соседний стол, я оккупировала её поверхность, используя ту в качестве стула. - Ладно тебе, не злись - была бы причина. Хочешь услышать хорошую новость от меня?
- Безумно, - голос Гектора пестрит всеми оттенками напускного цинизма и иронии.
- Оказывается, мои стихи уже неделю публикуют в местной газете. После многочисленных попыток, заявка была одобрена редакцией и теперь они будут пополнять литературную колонку моими произведениями.
- Это же здорово! - Гектор обернулся и панибратским жестом прихлопнул по плечу. - Шерманны прорываются в массы! Интересно, что будет, когда отец ‒ движимый войной человек ‒ прочтёт твои миротворческие строки. Что же он скажет тогда? Найдёт ли опровержение словам дочери?
- Ты прав, его реакция вызывает интерес. Однако не для того я публикуюсь, чтобы достучаться до каменного сердца папани. На самом деле меня радует возможность пролить малую частицу правды на происходящее.
- А ты не думаешь, что твоя правда может отличаться от других и им это может не понравится?
- Я это знаю.
Гектор нахмурился, сведя брови к переносице и выключил противно шумящий кран. Тишина заполонила всё вокруг до такой степени, что можно было услышать перебранку меж супружеской парой в соседнем доме: не поделили обязанности, которые вылились в крупный скандал.
- Почему ты так спокойно говоришь об этом? - чуть ли не шёпотом произнёс брат, просверливая меня золотисто-карими глазами. - Раньше я не задумывался, а сейчас понимаю, что твои стихи являются кричащим сопротивлением против устоявшейся системы.
- Системы, которая возродилась на пролитой крови и страданиях. Ты это хочешь сказать?
- Ты только вдумайся в строки, я большего не прошу.
После этих слов, Гектор подошёл к холодильнику и принялся нащупывать взгромождённую сверху бумагу, выхватывая первый попавшийся лист со стихами.
«Над головой пролетают снаряды
Зарево, взрыв и снова, опять.
Залпов слышны одни канонады
И ничего нельзя предпринять.
Взрывы гремят в каждом квартале
На горизонте дымится завод.
Люди ложатся спать в старом подвале
Освободив свою жизнь от забот»
Он поднял на меня взгляд, молча утверждающий "Сама подумай".
- Я хочу сказать, что публикация в местной газете именно сейчас является не лучшей идеей. Это всё равно что бросить кость голодным псам - растерзают и глазом не поведут.
- Неужели ты не рад моим достижениям? - подмяв нижнюю губу и сложа руки на груди, я потупила взгляд. Ноги беззаботно вскидывались, раскачиваясь в воздухе и стопами ударяясь о дверцу тумбы.
Громко выдохнув, Гектор вплотную подошёл ко мне и положа широкие тёплые ладони на предплечья, крепко сжал их. Голова запрокинута чуть вверх, взгляд решительно устремлён на меня. Тонкие губы сложены в искривлённую линию. Сведённые брови образовали на переносице несколько вертикальных полосок.
- Несомненно рад. Но я вынужден взывать к логике и фактам, чтобы отговорить тебя от возможных последствий. То, что происходит сейчас - ненормально. Невинные люди, силой притащенные на границу и облачённые в форму, гибнут из-за несуществующей войны. Они встают на защиту города не по собственной воле, а лишь потому, что регулировщикам свыше захотелось прибегнуть к радикальным мерам в развернувшемся конфликте. И если пришедшие к власти каким-то образом узнают о рассматриваемых проблемах в твоих стихах - сокрушающих тщательно формируемые идеалы - хорошего не жди.