- Первая - ты, парень, военнообязанный. Или ты не знаешь, что со дня на день развернётся война? - сопроводительная ехидная ухмылка служила своеобразной насмешкой.
- Зачисление в ряды ополчения, как мне известно, происходит на добровольной основе.
- Уже нет, - иронично взмахнув руками, человек в форме издал губами звук на подобии смешка, хрипом вырвавшийся наружу. Получилось довольно ужасно.
- Допустим, так оно и есть. И ради этого ты созвал военных? Слишком много чести для простого человека, как я.
- Вторая - Кейт Шерманн обвиняется в разжигании националистических споров и антивоенных высказываний, осуждающих деятельность правовых органов. Наш долг - предотвратить это безрассудное поведение, приговорив её к соответствующему наказанию.
Словно острым лезвием ножа меня нещадно полоснули его слова, предав головокружению.
Ноющая боль внизу живота только усилилась. Я знала - подобная деятельность продлится недолго и когда-нибудь я понесу ответственность за свои слова. Но не думала, что так скоро. Я отчаянно полагала, что ещё хоть какое время смогу писать, донося правду в сердца читателей.
Всё изменилось в один момент.
- Разжигание националистических споров? Антивоенные высказывания? Она просто публиковала стихи в местной газетёнке, которую никто не читает.
Ну, спасибо.
- Это не имеет никакого отношения к делу и его первопричинам, - прорычал мужчина, поглаживая большим пальцем перстень на руке. - Взять их! - присвистнув сотоварищам, он приказал действовать.
Подобию дрессированным псам, словно по команде, трое оставшихся бросились к цели.
Происходящее задрожало перед глазами, расплылось и приобрело неясные очертания. Сквозь напирающие слёзы я вижу, как Гектор замахнулся битой и ударил нападающего по кистям рук. Концентрируясь на одном противнике, он забыл про второго. Схватив брата за плечи, тот резко наклонил его вниз, нанося коленом удар в под дых. Припав на пол, Гектор прижал руки к животу. Перебарывая громкий кашель, он хватает ртом воздух, силясь поднять голову для того, чтобы взглянуть в глаза гогочущим обидчикам. Один из тройки пытается отобрать всё ещё удерживаемую биту в руках. Это позволило поражённому быстрее взбодриться, после чего Гектор выпрямился и резко потянул рукоятку в свою сторону, по инерции захватив и военного. Ухватившись рукой за верх биты, вояка удачно напарывается носом на выставленный кулак.
Сладкий хруст его костей поцеловал мои уши.
- Заканчивайте свои шутки, недоумки, - взорвался главнокомандующий. - Хватайте девчонку и грузите в первую машину. С этим как-нибудь разберёмся, -указывая кивком на отражающего удары брата, прогремел офицер порядка здешних дел.
После его слов один из нападающих вырвался из кроваво-пыльного месива и схватил меня за кисть, за что получил битой по костяшкам и моментально отстранился.
- Жалкий ублюдок, - разминая кисть круговыми движениями, он отхаркивает слова в сторону атакующего и, смотря через его плечо, подаёт условный знак, мол «завязываем с этим».
Не успевая обернуться в мою сторону, Гектор получает сильный толчок в спину и падает вперёд, ударяясь челюстью о деревянный пол.
Глаза его заплыли. На спине красуется след от ботинка.
Гонимый мыслью, что сдаваться не вариант, он вяло перекатывается на бок и, подавляя хриплый кашель, пытается встать, опираясь на трясущиеся локти.
Голова опущена вниз.
- Гектор! Нет! - от увиденного, я вздрагиваю и закрываю лицо руками, стараясь подавить накатывающую истерику. Получаю звонкую пощёчину и вижу как срываемые слёзы, замедляясь в полёте, мерцают средь солнечных бликов. Вцепившись пальцами в предплечье, человек в форме притягивает меня к своему огромному телу, заставляя удариться лбом о широкий, поросший колючей щетиной подбородок.
- Это тебе за стойкость характера, - отводя назад ногу и сгибая её в колене, с размаху он ударяет в живот лежащему (по всей видимости) без сознания. - Вознаграждение, так сказать, - сдавленный кашель Гектора, болью вытесненный из лёгких, послужил ответом.
Он получает ещё один удар в спину, после чего тело брата силой отрывают от пола и одевают на голову старый мешок, обмотав тугой верёвкой горло.
Его светло-голубая майка, будучи с утра чистой и выглаженной, превратилась в серый кусок рваной тряпки, впитав на груди багровые капли крови.