А принцессе сложнее. Ей по канону положено быть прекрасной, доброй, умной… ну и дальше по списку. Как же, будешь тут доброй, когда по твоему лицу половица плачет… Другая на ее месте давно бы ушла в монастырь, или что там делают отчаявшиеся принцессы, а эта оказалась не робкого десятка, вон как грозного дракона скрутила в три погибели! Тот даже рыцаря побежал ей искать, роняя тапки. Я хмыкнула, обнаружив, что принцесса начинает мне нравиться, и, сложись все иначе, мы бы, пожалуй, смогли подружиться.
Рыдания утихли. Принцесса поднялась и вышла из комнаты, тихо притворив за собой дверь.
Выждав немного, я тоже покинула спальню, решив, что только плотный завтрак сможет разогнать накатившее вдруг уныние.
ГЛАВА 4
КОГДА ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ
Быть драконом — нелегкий хлеб.
Особенно когда эту и без того черствую краюху регулярно сдабривают крысиным ядом два неугомонных человеческих отпрыска.
О, великий Бог-Дракон! Избави меня своим пламенем от страшных принцесс, недорыцарей, ну, или хотя бы сделай их вкусными!
Вечером, оставшись наконец наедине с собой, я отдал должное прекрасному сухому вину двухсотлетней выдержки из подвалов самого Галадорра, правителя Крылатых островов, но, кажется, немного переусердствовал. И вот теперь, наутро, голова трещала, как отсыревшие дрова в камине, едва только искры не сыпались из опухших глаз.
Кто же знал, что мучения мои только начинаются…
В маленькой кухне тепло, утро радует ласковыми лучами и соленым морским бризом. Головная боль понемногу начинает проходить, в ушах больше не звенит, тошнота не подкатывает тугим комком к горлу, а во рту даже появилась голодная слюна. Взбиваю яйца, добавляю приправ, собираясь приготовить восхитительнейший омлет…
В кухню вихрем врывается что-то маленькое, огненно-рыжее. С горящими глазами начинает прыгать вокруг меня, пуская слюни, как обезумевший глардахар. Пытаюсь оттолкнуть Лиса рукой, но тот настырно сует длинный нос во все плошки, роняет пару сковородок, одну кастрюлю, связку лука… Огребает по затылку. Теперь сидит в углу, куксится.
Ох, три тысячи проклятий на мою злую судьбу! Угораздило же связаться с треклятой принцессой и вот этим вот… этим… Аррр!
Заканчиваю готовить омлет. Накладываю ароматную, золотистую массу, исходящую паром, в миску и, не глядя, протягиваю Лису.
Жду, что откажется, всем своим видом демонстрируя обиду… Ага, как же! Мальчишка жадно выхватывает угощение из моих рук и, прижимая миску к груди, ест так, что за ушами трещит, еще и чавкает на всю кухню.
Закатываю очи горе.
Только-только удобно устраиваюсь за столом, собираясь насладиться трапезой, как в кухню с грацией василиска вламывается принцесса. Глазенки горят, космы растрепаны, погнутая корона съехала набок. Тычет корявым пальчиком, орет что-то.
Ага, ясно. Оказывается, в замке завелся воришка. Стянул у принцессы любимые нефритовые игрушки. Так-так… Кто бы это мог быть?
Внимательно смотрю на Лиса. Тот давится омлетом, отводит глаза. Интересно, у него уши от природы такие красные? Говорю принцессе, что найду пропажу, пусть только замолчит и не портит аппетит честным драконам.
Она в ответ верещит что-то и снимает туфлю, намереваясь, видимо, запустить мне в голову. Пускаю из ноздрей пару струек дыма, одаривая принцессу таким взглядом, что тут же понимает — не шучу. Драконов с похмелья лучше не злить.
Уходит, мстительно хлопнув дверью.
Требую у Лиса объяснений. И так понятно, кто обокрал принцессу. Тот сначала молчит, как плененный инквизитор, затем вдруг заявляет, что принцесса — дура, и как вообще можно называть шахматы игрушками.
Удивленно приподнимаю брови, спрашиваю, откуда знает про шахматы. Молчит, отвечать, похоже, не собирается. Странный все же он мальчик, этот Лис.
Чувствую, что вконец пропали настроение и аппетит. Ну вот, опять хандра. И что прикажете делать? Не пить же с самого утра? Протяжно вздохнув, скрещиваю на груди руки, собираясь исправить положение неглубокой медитацией.
Лис подходит ко мне, виновато шмыгая носом. Долго роется в карманах. Думаю, может, раскаялся, шахматы хочет вернуть?
Нет, протягивает на грязной ладошке какие-то маленькие желтые кружочки.
С подозрением принюхиваюсь. Пахнет чем-то незнакомым, лекарственным.
Лис что-то бормочет — мол, от депрессии помогает. «От чего?» — переспрашиваю. Ага, от плохого настроения, значит.
Яда в маленьких кружочках вроде бы не чувствуется. Да и вздумай мальчишка меня отравить, с драконами этот фокус не пройдет… В конце концов, что я теряю? Осторожно кладу один кружочек на язык… Ничего так, сладенько.