Я даже не поняла сначала как я смогла удержать между пальцев выскользнувшие из запястных украшений три складных спицы раза в два длиннее самих пальцев. Я только чувствовала ритм, кружась с этими действительно смертоносными вещами так, словно это были детские игрушки. Видела, как резвятся с ними младшие, выплясывая, словно с веерами. Барабан снова отбивал ногам такт, помогая поднять пыль и заставляя содрогаться в одном тембре целый зал. Слышала попутно как с дружным «та!» и «ха!» раз за разом складываются за моим телом пополам все остальные, как с «ша!» в воздух подлетает дождь из спиц под трель флейты, возвращаясь к хозяйке с повелительным «ка!». Как те же спицы царапали камень пола, когда танцующие почти ложились на пол и взлетали в прыжке с новым ударом барабана. И как тот заглушил флейту, заставив слушать только себя, отбивая за собственным ударом биение сердца…
Наверное, я и дышать перестала, когда вся музыка смолкла, а ей на смену пришли бурные аплодисменты, одним взмахом руки прерванные князем-устроителем.
— Заметьте, дорогие гости. Любой из них и двадцати нет! — Хальдраид поймал одну из девочек, уже привычно для меня чмокнув ту в затылок под редкий смешок, но множественные откровенные улыбки из зала. Новый жест звал подойти ближе к гостям и низко поклониться им, однако, на одном поклоне ничего не завершалось — подогретые хлопками ладоней, девушки, да и я с ними кланялись снова и снова.
Не заметить, как одну из девчушек подзывает жестом сам Император не мог никто. Девушка лет четырнадцати смущенно опустилась у ступени, ведущей к правителю, но ей позволили подойти ближе. Даже я видела, как Правитель вынул из рукава узкую шкатулку и подал танцовщице. От того, как та ещё больше засмущалась, уже начали смеяться её подруги. На этом всё только началось — некоторые из гостей спускались со своих мест, поднятых над зрительным залом, отдавая совсем засмущавшимся артисткам крупные монеты, кольца, кулоны… Я потрепала одну из девчушек по плечу, пораженно разглядывающую целую золотую пригоршню. Я не видела как она мне улыбнулась, но я видела её счастливые глаза из-под маски. Скользя взглядом по рядам, я заметила, что и Маэрор куда-то смотрит. Поняв, что его внимание направлено куда-то в моем направлении, я едва не убежала, испугавшись, что меня узнали. Светлейший знаком подозвал ближе. Я поспешно оглянулась, не адресован ли знак кому-то другому. Когда я вовсе уверилась, что меня поймали в капкан, я чуть в песок не рухнула из-за ставших ватными ног. Кое-как я подошла к разделяющей зрителей и артистов ступени, мельком поглядывая на что-то шепчущего Сатти Хали.
«Поймал! Поймал!» — кричало всё во мне, пока глаза следили, как со смуглых пальцев сошёл ко мне в ладони широкий перстень с чёрно-красным камнем.
— Ты прекрасно танцевала, девочка, — улыбнулся мне Маэрор, и я поймала его горящие ярким тёплым огнем глаза.
Хальвадор же, заметив подарок, что-то начал бурно спрашивать у отца, но я уже отходила к остальным, чувствуя, как доставленные мне недавно удары тянет от невидимых синяков. Но от этого уже стало легче — Маэрор не ненавидит весь остальной мир. Просто я — именно я в чистом виде — ему несносна.
Я не помню как мы уходили со сцены, но не испытывала от этого разочарования. Тёплый перстень, слишком крупный даже для моего большого пальца, был напоминанием о Светлейшем Князе и его главном подарке — его улыбке. Не помнила я даже как очутилась в большой прохладной комнате, заваленной подушками, под боком у какой-то из старших танцовщиц. Те, что не успели уснуть сразу, тихо ели тёплые лепешки и яблоки, хвастаясь своими подарками.
— Отец тоже пытался хоть как-то вырастить сирот и дать им будущее, отобранное алианами… — пробормотала я, принимая от Хадди кубок с вишневым морсом.
— А что за будущее им даю я? — грустно пожал плечами Князь, несмотря на невеселую фразу задорно подмигивая какой-то девочке. — Мальчишки почти все становятся смертоносным авангардом или тенями-убийцами, а девочки… и того ужаснее, если поймут ценность таких танцев.
— Не дать увеличить свои ряды, — я отхлебнула из кубка, разглядывая перстень любимого мной демона. Сжав украшение в кулаке, я взглянула на Хальдраида. — Можно, я останусь с этими девочками? Я не хочу возвращаться… туда. По крайней мере, сейчас.
— Оставайся. Они будут тебе рады. Каждая из них даст фору Второй Тени, — словно одну из своих приемышей Хадди чмокнул меня в затылок. — Здесь тебе ничего не грозит.