— Прошу, подумайте над моими словами, моя княжна, — он снова погладил меня кончиками пальцев по лицу, после чего отошёл.
Я просто кивнула, отступая к девочкам. Я не сдавалась полностью с этим жестом, но и не собиралась соглашаться с решением принца. Пока что я просто брала передышку.
К моей радости девочки оказались не такими любопытными — ни Рэя, ни Баалу ни о чём не спрашивали и вообще ничего не говорили, даже когда мы вернулись на лавочку к оплетённой Серебряным Светом колонне. Крошка-Рэя улеглась на лавочке, устроившись рядом — я всё так же ткнулась в колонну, а Змейка устроила голову у меня на коленях. Более скромная Баалу просто села рядом, но, искоса приглядевшись к ней, я не могла не заметить того необычного спокойствия, которое ей подарил цветок. Тишь накрывала, и вдали снова зашумело море.
Маэрор… — сколько боли в тот момент мне приносило это имя! Я закусила губы и просто вслушивалась в голос Света, пока его неожиданно не прервало шуршание ткани.
Я успела только глаза открыть, а следом уже последовал громкий хлопок, шелест листвы и звук ломающихся веток. На порожке беседки кто-то стоял, а в одной руке его уже извивалась Рэя! Увидев синеющее лицо Змейки, я не сразу и сообразила, что это может быть она — настолько все быстро произошло.
Баалу! — Я дернулась в поисках второй своей сопровождающей, но, видимо, весь шум подняла именно старшая Змейка, и то, что её не было видно, лишь подтверждало мою догадку. Вскинув глаза на незнакомца, я вся сжалась — от него исходила спокойная ярость, холодная и беспощадная. Разжав пальцы, нелий выронил успокоившуюся девочку, шагнув ко мне. Чувствуя, как я сама начинаю холодеть от натиска, я попыталась встать, но единственный короткий тычок в живот отправил меня в небытие.
Сырой полумрак. Подо мной — холодный и очень твёрдый пол. С трудом перекатившись на один бок, я, наконец, вдохнула полной грудью и прислушалась сначала к телу. Запястья зудят — они были чем-то очень умело связаны. Ноги болят меньше — видимо, их всё-таки решили потом развязать, но чувство недавних пут не проходило. Живот ещё зудит, но пульсация редкая, словно после удара прошёл час или меньше. Кляпом служила какая-то лента ткани или платок, завязанный в толстый узел под затылком. Пол как-то странно знакомо покачивает, но я не успела задуматься над причиной — послышались громкие шаги и скрип открываемой двери. Шаг, ещё. По ногам ощутимо приложили сапогом, и я дернулась от новой боли.
— Уже проснулись, моя княгиня? — от знакомого, жутко знакомого голоса у меня спина похолодела.
Мало-помалу я вспомнила произошедшее в Саду, вспомнила мужчину, ударившего меня — его тёмные с рыжиной волосы, серо-карие глаза и слишком знакомое, до ярости знакомое плетение волос. А ещё — кафтан, пропитанный запахом моря, но не кораблём, с которого совсем недавно, вскоре после моего появления, сошёл этот торгаш. Холодная рука поймала моё лицо, и пальцы развернули лицо к свету, пробивающемуся из приоткрытой двери. Это позволило лучше слышать звуки — чью-то речь, но с ужасом для себя я поняла, что сам язык для меня не знаком. Мужчина рядом радостно ухмыляется.
— Да, дорогая моя княгиня, вы не ослышались. Это правда алианы. Здорово, правда? Если бы вы знали сколько за вас я получил золота, то вы бы снова удивились, — моё лицо перестали сжимать, и я от подступившей ярости стиснула зубы, позабыв, что мне заткнули рот. Кажется, это ещё больше развеселило нелия. — Хотите, я спрошу у кого-нибудь из них о вашей судьбе? Нет? Уверен, последние ваши минуты будут просто незабываемы. Я уже не помню что делают с высокородными эти белобрысые. У них слишком давно не было такой дорогой игрушки. Но, думаю, вы им понравитесь. У вас будет много времени для тесного общения с ними до приезда в Белую Столицу. Эх, не надо было, не надо было ломать жизнь моей сестре. Ничего, её дочь исправит ваши глупые выходки, моя дорогая!..
Холодная рука похлопала меня по щеке, и мучитель выхел вон, что-то мелодично пролепетав на бегу. Ему отвечают нестройным хохотом.
Меня оставили в полумраке, не успев заметить подступившие слёзы. Я вгрызлась в кляп и хлюпнула носом. В попытках избавиться от пут, я сильнее натираю запястья. Остаётся только в бессилии глубоко дышать и ждать, пока пройдёт боль…
Совершенно неожиданно меня вдруг как копьем пробрал жуткий, смертельный холод, вслед за которым я услышала стук чего-то тяжёлого по дереву. Звук приближался стремительно, и я застыла от внезапно вынырнувшего из тёмного угла… громадного волка. Даже в таком скупом свете я разглядела его зубы и оскалившуюся пасть. Меня с любопытством обнюхали, не забывая про тихий сводящий с ума рык, только после этого зверюга отошла назад, позволяя мне увидеть находящуюся с ней рядом фигурку — слишком знакомые латы и оружие, а этот давящий взгляд из-под маски!