Ворон! Ворон Альдераса! — его присутствие наполнило меня странной надеждой. Забыв про муку, которую могла снова принести веревка на руках, я, извиваясь, попыталась подползти к нему поближе. Пофиг на волчару! Глаз не свожу с посыльного Альдераса, бормоча сквозь кляп просьбы о помощи. Помощь! — Он же может мне помочь, помочь тем, за чем пришел! Помочь, убив меня прямо здесь! Помочь, избавив меня от пыток, которые могут быть уготовлены мне в агонарском плену.
Посыльный самой Смерти безразлично наблюдает за моей возней с минуту. Молчит, а после тянется к поясу. Я не стала жмуриться, готовая встретить короткий удар до горлу без страха перед гибелью… но Ворон разворачивается на каблуках и неслышно уходит во тьму, растворяясь в ней без следа вместе с жутким волком.
Глава 11
Как разорванные бусы
«Почему? Почему даже он ушёл?» — я грызла кляп, лежа на боку и давясь слезами. Наверное, я задала себе этот вопрос не одну сотню раз к тому времени, как почувствовала раздирающую голову пульсацию в висках. Мне казалось, что внутри меня что-то окончательно перетёрлось и лопнуло, а сознание засасывало в какую-то дыру. Мне ещё не верилось, что через какие-то часы, дни, а, может, и недели, над моим телом будут измываться. Чудилось, будто это даже не моё тело, не мой мир — я просто попала в него совершенно случайно, так, чтобы глазами местного глянуть на его же серые будни. Вокруг всё казалось чуждо-нереальным, кучкой декораций из папье-маше, крашенное разведённой старой гуашью. Чужой и жуткий спектакль.
Лицо горело от соли слёз даже когда я перестала плакать, когда уже нечем было плакать. Я продолжала лежать, сдерживая колотящие меня судороги. Запах сырости стал привычным, как и равномерное покачивание. Наверное, я была в том же самом корабле, что купил кронпринц, а, может, это был какой-нибудь алианский борт — в полумраке разница не ощущалась, хоть, в принципе, была очень большой. Форма, дерево, последовательность постройки… Единственное, что я хотела для обоих кораблей — чтобы они тут же вспыхнули и прогорели вместе с грузом до безразличного ко всему пепла. Пусть хоть мой Старший сможет достойно похоронить меня, раз тот, кто стал для меня дороже всего на свете, не в силах это сделать.
Отчаяние и горе выматывали. Я пыталась думать о чём-нибудь постороннем, но ничего не выходило — в голову упрямо лезли алианы, ходящие где-то над моей головой, близкий город Белых и провал между мной и…
А, если так подумать — кем? Для кого мне всё-таки стоит вернуться? Для Хали? Маэрор запретил мне видеться с ним, да и он сам, наверное, будет только рад тому, что наконец от меня избавился. И не мать я Хальвадору. Моя привязанность к нему только делает больнее. Для Таргора? Он так жаждал моей компании, так рвался забрать меня… Но он не нужен мне. И я не смею даже ставить на весы желание быть с кронпринцем и желание избавится от пут и неволи. Это настолько разные понятия, что о них и говорить не стоит. Но согласилась бы я на свободу, заплатив жизнью рядом с наследником Империи?.. Даже если бы и согласилась, то очень скоро сошла бы с ума от тоски.
А когда-то, совсем-совсем недавно, я хотела угодить куда угодно, но только не в объятия Светлейшего! Насколько же странным всё представлялось! Я хотела никогда не видеть князя! Я!
В полумраке нашлась стена. С усилием я смогла изменить положение на более-менее вертикальное, ткнувшись плечом в опору. Руки уже были настолько натёрты верёвкой, что я практически не чувствовала боли — она стала частью меня, пульсирующим нытьем отзываясь от локтя до кончиков пальцев. Даже в какой-то мере сладостно было. Это не позволяло мне окончательно рехнуться от тиши и ожидания мук. Иногда алианы наверху выкрикивали что-то слишком громко. Их языка я не понимала, поэтому пыталась угадывать — о чём они сообщают друг другу? А, может, просто шутят. Или ругаются. Их речь была плавна, словно бег ручья, но я всё равно недоумевала — почему тогда они такие… такие? Я видела их закованными в цепи, погибающими от рук собратьев на арене Столицы. Они вполне были физически симпатичны и умны. Мне неизвестны были размеры их земель, поэтому я не знала насколько велика их жажда захвата новых просторов. Зачем воюют Империи? У всего две стороны медали, но что-то я не находила первопричину в нелиях — хранитель земель Альдерас благоволил им, армию в захватнические походы они не высылали, а их боевая ярость и жажда мести были объяснимы. Тогда что, Природная жадность?..