Внешний город был в три раза крупнее Внутреннего. Согласно последней переписи, проведённой четыре года назад, его население насчитывало более шестисот восьмидесяти тысяч человек мужского и женского пола в возрасте от пятнадцати до пятидесяти пяти лет, не считая кулбусов и рабов, которых отнюдь было не меньше, чем свободных людей.
Город делился на восемь больших частей. В середине каждой из них возвышались габарии – войсковые казармы, куда в случае призыва собирались ченжеры способные носить оружие. Там же хранились огромные запасы вооружения и располагались продовольственные склады.
Хотя, сказать по правде, столичные жители уже давно забыли об этой тягостной обязанности и здания казарм чаще всего пустовали. В последний раз они заполнялись воинами лишь, когда ослеплённые безумной гордыней мятежные наёмники решились идти на Дацинь.
В целом Дацинь был красивым, чистым и ухоженным городом. Главные улицы начинались от городских ворот и заканчивались на просторных площадях. Повсюду виднелись высокие крутые многоярусные черепичные крыши богатых домов, дворцов и храмов. Ворота и стены многих зданий были покрыты фресками и изразцами. На больших площадях били струями водомёты, окружённые мраморными бассейнами, где плескалась местная ребятня.
В прохладной тени навесов чайхан и харчевен степенно сидели купцы и богатые ремесленники. По пешеходным дорожкам неторопливо прогуливались, разодетые по последней моде, молодые щёголи, стремящиеся заглянуть за занавеси крытых носилок знатных женщин. Все улицы и площади были покрыты каменной брусчаткой, а по бокам мостовой были устроены водостоки, частью упрятанные под землю.
Впрочем, жизнь большинства столичных жителей только выглядела беспечной. Сейчас, когда повелитель могущественнейшего в мире государства – богоравный владыка Лин Ту-Линг лежал на одре болезни, Империю Феникса раздирало соперничество между его будущими наследниками.
Естественно, что каждый из них имел своих сторонников. За старшим сыном владыки – юнгархом[2] И-Лунгом – стояли военачальники полевых и пограничных войск, удельные вельможи и богатеи.
Младшего юнгарха Учжуна поддерживало, рвущееся к власти, Братство богини Уранами и столичная знать, а также большая часть князей империи и богатых кливутов, опасавшихся потерять свои привилегии.
Кроме имперских князей, полководцев и воинствующих жрецов Братства Богини в Ченжере существовала ещё одна сила – Посвящённые Феникса. Они составляли сообщество из тринадцати избранных жриц, одна из которых была старшей. Несмотря на то, что они были наделены немалым могуществом, единственным их участием в мирских делах была охрана государя и тех, в чьих жилах текла царственная кровь от любого враждебного воздействия потусторонних сил.
Старший наследник престола И-Лунг проживал в Летнем дворце, расположенном на холме в южной части Внешнего города, вокруг которого были разбиты сады. В прилегающих к дворцу городских кварталах и площадях было запрещено вести уличную торговлю, строить здания выше двух ярусов и устраивать мастерские. Поэтому эта часть Дациня была не так густо заселена, как остальные, что делало обиталище молодого юнгарха похожим на загородное поместье, перенесённое внутрь городских стен.
И-Лунг любил этот дворец, потому что родился и вырос в нём. Кроме того, он считал его недоступным для чрезмерно любопытных жрецов Братства Богини, с которыми он был мягко сказать не в ладах. Его раздражала осведомлённость жрецов. Братья неведомыми путями выведывали самые строгие государственные тайны. Многие считали, что они с помощью заклинаний и молитв могли легко читать в душах людей.
В стенах и залах Алого дворца – главного места пребывания владык Ченжера – повсюду были их глаза и уши. Там жрецы Братства Богини казались И-Лунгу всезнающими и вездесущими. Своё загадочное всеведение жрецы Братства объясняли божественной мудростью, которой наделяла их Уранами. Как и все вокруг И-Лунг считал, что жрецы действительно обладали силой богини, с помощью которой овладели тайнами чар и чёрной волшбы.
Правда, во всём Ченжере нашёлся один недоверчивый человек – это был наставник молодого наследника в военном деле, бывший полководец князь Чже Шен, который не разделял всеобщей робости перед жрецами Братства богини Уранами.
Проведя большую часть своей жизни в походах и войнах, Чже Шен считал, что добрая сталь, куда как действеннее всех потусторонних сил, и потому иногда пренебрежительно посмеивался над военными потугами жрецов и священнослужителей. Он был одним из свидетелей неудач Братства Богини на бранном поприще, и однажды даже позволил себе дерзость заметить вслух, что жрецы должны молиться богам, а не воевать – для этого есть воины!